Туркестанцы

Из Ходжа-Кумеза через Ташауз мы проехали в Куня-Ургенч. Весть о нашем приезде далеко опередила нас. В Куня-Ургенче на митинг собралось 300 дехкан иомудов племени карасалах. Атабаев сделал доклад об очередных задачах Советской власти и сказал, что бедняки должны чувствовать себя хозяевами в своем районе, ибо вся власть принадлежит народу.

— Я не верю, что власть принадлежит народу… — заявил выступивший после Атабаева дехканин Сафар-Куджук. — У нас власть держит Якши-Кельды… Разве он бедняк? Если ты глава народного правительства, то почему ты разрешаешь Якши-Кельды грабить и убивать нас, сажать в тюрьму в своей крепости? Почему Якши-Кельды распоряжается государственными землями и от своего имени сдает их в аренду? Мы освободились от хивинского хана не для того, чтобы попасть в рабство к Якши-Кельды.

Выступление Сафар-Куджука дехкане поддержали криками:

— Не надо нам такого председателя ревкома!

А в это время Якши-Кельды сидел в своей крепости, куда стянул до 600 джигитов. И если у Зеленского и Атабаева до митинга и были какие-то сомнения в необходимости борьбы с племенными вождями, то в Куня-Ургенче для них все стало ясно.

Под вечер в помещение, где мы остановились, пришла делегация дехкан. Они сообщили, что Дурды-Клыч, правая рука Якши-Кельды, убивший комсомольцев турк-мен, находится с бандой у озера Ходжа-Кара-су. Делегаты требовали, чтобы Дурды-Клыч был наказан.

Эскадрон, сопровождавший нас в поездке, получил приказ немедленно идти к стоянке басмачей и разгромить банду.

Утомленные длинным переходом бойцы отдыхали. Лошади еще не были накормлены, когда сигнал тревоги поднял всех на ноги. Помощник командира полка С. П. Дмитриев вывел эскадрон из Куня-Ургенча и повел его к озеру.

Занимался рассвет. Местность вокруг была открытая, и Дмитриев торопился. Через шесть часов эскадрон, не замеченный противником, спустился в Дарьялык — старое русло Аму-Дарьи. Отсюда дорога пересекала образуемую Дарьялыком петлю, в двух километрах от которой находилось озеро. По летающим над озером птицам Дмитриев заключил, что басмачи еще там.

Обойти озеро из-за крутых берегов русла было невозможно, поэтому банду решено было атаковать в лоб.

Разомкнувшись повзводно, в одну шеренгу, эскадрон прошел, маскируясь кустарником, метров двести шагом и, выйдя на открытое место, перешел на рысь. Впереди показались и тотчас же скрылись за вершиной холма два джигита: эскадрон заметили.

Прибрежный песок был изрыт черепашьими норами, что создавало большую опасность для конских ног. И все же Дмитриев скомандовал галоп. Через минуту эскадрон взлетел на самую высокую точку местности, откуда шел пологий спуск к озеру. По берегу в панике металась захваченная врасплох банда в 75–80 джиги-тов.

Командир эскадрона дважды краснознаменец М. С. Зорников бросился в атаку, увлекая за собой бойцов. Командир взвода Горбенко, спешив своих людей, пытался огнем отрезать банде путь к отходу, но атакующий эскадрон помешал ему сделать это и огонь пришлось прекратить.

Эскадрон преследовал банду на расстоянии до трех километров, но из-за крайней усталости лошадей вынужден был прекратить погоню. Был захвачен в плен брат Дурды-Клыча, непосредственно руководивший убийством комсомольцев, — Таган-Дурды.

Дурды-Клыча поймать не удалось. Позднее выяснилось, что он через колодец Дехче и Сары-камыш ушел за границу.

* * *

На совещании в Ташаузе, на котором присутствовали Зеленский и Атабаев, Левандовский спросил меня, что я думаю предпринять в ближайшее время. Я от-ветил:

— Ликвидировать Якши-Кельды.

Никто не возражал, и только Зеленский, помолчав, сказал:

— Но если Якши-Кельды уйдет в пески, то, даже не подняв восстания, он причинит республике много хлопот своими набегами.

— Не уйдет! — заверил я.

— А чем вы это гарантируете? — живо спросил Зеленский.

— Ручаюсь своей головой. От вас я прошу только письменного приказа на его арест.

Такой приказ был тут же написан. Затем Зеленский и Атабаев предложили мне собрать всех вождей и потребовать от них, чтобы грабежи и убийства были прекращены.

После отъезда Зеленского, Атабаева и Левандовского я разослал приглашение вождям прибыть в Тахту.

Тахта — небольшой кишлак, расположенный в песках неподалеку от Ташауза. Я приехал туда вместе с Городецким, командиром полка Дмитриевым (Ежов вступил в командование 82-м кавалерийским полком), комиссаром Гришкялисом и начальником штаба Севрюговым (начальник штаба полка Пашкевич уехал на учебу). Из Ташауза и Ильялы пришли 1-й и 3-й эскадроны с конно-горной батареей.

На другой день в Тахту стали съезжаться вожди, каждый со своей охраной. Никогда еще этот затерянный в песках кишлак не видел такого скопления людей. Обстановка была тревожной. Вожди держались настороженно, не отпуская от себя своих людей, а вдали по барханам передвигались большие группы джигитов, готовые по первому знаку своих вождей ринуться на кишлак. Несмотря на это, я решил держаться твердо.