Турнир четырех стихий

— Я же о тебе беспокоюсь, — сказал Оливер заботливым голосом. — А то опять напридумываешь себе то, чего нет.

— Но отношения к нам улучшилось, это факт, — сказала Фанни. — Не потому ли это, что мы хорошо играем?

— Неужели? — удивился Оливер. — А я то думал, что все дело в харизме и неотразимости.

— Родерик, скажи ему, — обратилась к капитану Фанни.

— Не думаю, что нашу силу признали, — ответил Родерик. Он заметил беглые взгляды, которые бросали на них посетители трактира, и слышал их тихое перешептывание. — Думаю, на нас смотрят, как на диковинных животных, которых видишь впервые и не знаешь, чего от них ждать. Вот и все.

— Но если к этому прилагается хорошая комната и вкусная еда, я не против, — сказала Фанни.

— Раз вы поели, идемте, — сказал Родерик, вставая. — Если мы поспешим, успеем на шоу Танцующих фонтанов.

Дважды повторять не пришлось. Услышав последнюю фразу, все одновременно встали. Если их капитан предлагает немного отдохнуть, надо соглашаться сразу, не раздумывая. Конечно, Фанни понимала, что Родерик развлекаться не собирался. Его гораздо больше интересовало то, как маги воды, объединив усилия, создают сложные водные фигуры. На огненное шоу он бы точно не пошел.

На Центральной площади уже собралось много народу. Все сидячие места был заняты, в основном знатью и аристократами. Им же пришлось стать поодаль и смотреть на шоу через головы других людей. Но Фанни ни капли об этом не пожалела. Она еще никогда не видела чего-то настолько прекрасного. Прозрачно-голубые фигуры людей, сотканные из водных струй, скользили по поверхности фонтана с изяществом, которое под силу не каждому человеку. Все это происходили под музыку оркестра, который разместился неподалеку. Это был не просто танец, а история, переданная через танец. Над этим зрелищем трудились несколько десятков магов воды, каждый из которых отвечал за свою фигуру.

Все были поглощены этим невероятным зрелищем, только Родерик смотрел не на танцоров, а на магов, которые их создавали. Он понимал, что добиться такой синхронности очень сложно, поэтому следил за каждым их движением, изучал, анализировал.

Когда представление закончилось, настроение было отличное. Оливер заявил, что вернуться сейчас в номер было бы огромным преступлением. Все были с ним согласны. Даже Родерик проявил несвойственное ему понимание и выделил целых полчаса на развлечения.

Фанни еще никогда не была на Центральной площади вечером. С ресторанчиков и кафе доносилась красивая музыка, приятные запахи соединялись воедино, словно маленькие светлячки горели свечи и полыхали факелы.

Свернув на улочку, которая уводила влево, они оказались на Ярмарке. Фанни ходила среди бесчисленных лавочек, как в музее, и смотрела на товары с горящими от энтузиазма глазами. Она уже мысленно распределила все товары по категориям и решила, чем она могла бы порадовать учеников Академии. И обязательно бы это сделала, если бы у нее были деньги, конечно.

Пару минут, Фанни не сводила взгляда с яркого леденца на палочке. В детстве — это был предел ее мечтаний. Один раз к магистру Астериусу приехал знакомый и подарил ей вот такой леденец. Фанни показала его всем ученикам, и они решили его разделить на части, чтобы хватило всем. В итоге, они превратили леденец в маленькую крошку, и ей достался такой микро кусочек, что вкус распробовать было просто невозможно. Тем не менее, Фанни верила, что лучше этого вкуса нет ничего на свете. И сейчас, в эту самую минуту, ей больше всего на свете хотелось его попробовать.

— Чего ты так смотришь на этот несчастный леденец? — спросил ее Оливер. — Сейчас дырку в нем прожжешь.

— Нет ничего лучше его, — голосом страдальца сказала Фанни.

— Ужас, — ответил Оливер. — Нормальным девушкам красивые платья подавай, да драгоценности, ленты в волосы, на худой конец, а тебе — леденец. Что за детский сад!?

— Не буду тебе объяснять, — фыркнула Фанни. — С твоей черствой душой этого не понять.

— Ладно-ладно, — сказал Оливер. — Может быть, этого я понять и не могу, но знаю другое, если девушка на чем-то зациклилась, лучше дай ей это и радуйся, что отделался малой кровью. Куплю я тебе этот леденец.

— Не надо, — скрипя сердцем, сказала Фанни. Гордость советовала отказаться от такого предложения, но часть души, безраздельно отданная любви к сладостями, была с этим категорически не согласна. В итоге Фанни смогла найти межу ними компромисс и, вздохнув, сказала. — Так уж и быть, я согласна. Можешь меня угостить. Это будет плата за мои потраченные нервы.

Оливер улыбнулся, но воздержался от комментариев, и спросил у Леи.

— Будешь?

Она кивнула.

Оливер перевел взгляд на Родерика, но фраза: «Будешь леденец!?», застыла у него на языке. В целях самосохранения он не задал этот вопрос.