Турнир четырёх стихий (СИ)

Уинстон попеременно смотрит на нас двоих, а затем говорит:

— Он прав.

Изабель недовольно супится, сложив руки на груди. Затем переводит взгляд на меня, и я понимаю, что она пытается уловить мою реакцию. А потому я тут же произношу:

— Как бы не хотелось этого говорить, но Дэльер действительно прав…

Она понятливо кивает.

Мы тоже расходимся по разным точкам.

Каждый сам за себя.

Тот, кто первым придумает способ, как оказаться по ту сторону, и выиграет наше своеобразное соревнование.

Я подхожу к самому краю. Вновь осматриваюсь по сторонам и понимаю — прыгать не вариант. Значит должен быть какой-то иной выход. Но какой?!

«Какой, Кейла?» — говорю сама себе, а затем меня неожиданно осеняет. Правда в этот же момент я подмечаю тот факт, что ребята больше не сидят на месте — каждый из них уже усиленно работает над своей задумкой.

Например, Уинстон действительно пытается преобразовать воздушный поток. Изабель все-таки пытается воплотить задумку с деревом. А Лукас… Лукас чертит в воздухе какие-то непонятные, узорные символы, словно плетёт невидимый ковёр. Тогда я снова подхожу к краю и, полностью взяв мысли под контроль, сосредотачиваюсь на своей идее. Перевожу взгляд на реку, потоки воды которой довольно беспокойны в данный период времени, а затем, вкладывая в каждое слово особый смысл, мысленно говорю:

Река-река — стихия вода –

Божеству поклонись,

Моей воли явись.

Прошу мир — отзовись,

Буйным вихрем явись!

В душу дверь — отворись,

Подчинись — оживись!

Открываю глаза, которые на мгновение «до» успела закрыть, и снова фокусирую взгляд на голубоватом свечении. В этот момент вода действительно оживает, меняя не только свой поток, но и как таковую материальную форму.

Минута — и вот она уже взмывает в воздух огромной волной, которая с каждой секундой всё больше поднимается над скалистым обрывом, подбираясь ко мне.

Именно в этот момент я натыкаюсь на озадаченный взгляд Дэльера. Только в этот раз я даже не даю себе шанса, чтобы хоть как-то отвлечься и сбиться с поставленной цели. Поэтому, больше не обращая ни на кого внимания и продолжая наше соревнование, накладываю на воду специальную закрепляющую руну, позволившую мне удержаться на стихии, как, если бы это был конь, поводья от которого мне всучили, поручив управлять им.

Вдох-выдох, прыжок, и ощущение полной невесомости, казалось бы, порхающей где-то внутри меня.

Пара секунд — и я обгоняю Уинстона с его воздушным потоком. А также Изабель, задумка которой всё же сработала, хоть и несколько иначе. Ведь с помощью огня она закалила один из поваленных стволов и теперь смело шагает вперёд, изредка проверяя на прочность некоторые выступы. Дэльер же по-прежнему медлит, словно пытается усыпить нашу бдительность, чтобы после — в один прыжок достичь финиша. Поэтому я стараюсь лишний раз не отвлекаться, дабы не потерять контроль над стихией, доверившейся и подчинившейся мне.

Правда, как я и предполагала, стоит благополучно ступить ногами на прочную, ощутимую землю, обрадовавшись тому, что у меня впервые получился подобный контроль в управлении живой стихией, в отличии от той, что мы можем создать на интуитивном уровне, Дэльер приземляемся рядом. При этом я так сосредотачиваюсь на своих мыслях, целях и ощущениях, что даже толком не понимаю, как он в итоге это сделал — как он перебрался на эту сторону?..

Наша особенная с ним гонка — снова начинается…

Теперь лишь один рывок отделяет нас от финиша.

Поначалу мы бежим наравне. Затем он обгоняет меня, но я тут же нагоняю его и точно также вырываюсь вперёд. Правда через пару секунд мы вновь оказываемся в непозволительной близи друг от друга, что начинает меня ужасно злить. Кажется мы настолько увлекаемся этой зрительной борьбой, в которой каждый из нас кричит о своей победе, словно это уже турнир четырёх стихий, и, как итог — совершенно не предаем значения появившемуся звуку, похожему на гонг. Лишь спустя пару секунд мы одновременно пересекаем финишную черту, завидев яркий флажок в руке мистера Нилмана.

— Поздравляю! Вы оба победили! Однако, если учесть, что я сказал — победитель только один, то — вы все, — Он указывает на каждого из нас, в том числе и на Кларка с Изабель, которые несколькими секундами назад прибежали, так же тяжело дыша, — проиграли, — недовольным голосом подводит итог мистер Нилман и, расплывшись в странной, ехидной улыбке, произносит: — Следовательно, теперь наши занятия будут проводиться куда чаще и в более жестких условиях. На сегодня — всё. Советую вам хорошенько отдохнуть. С завтрашнего дня будем тренироваться с пяти до семи утра. И с пяти до семи вечера. Кейла, — Он вдруг переводит взгляд на меня, — для тебя также будет ещё одна дополнительная тренировка. Всем доброй ночи, — как ни в чём не бывало добавляет он, махнув рукой на прощание, словно только что не расписал наш день по секундам, пообещав самый, что ни на есть — Ад! Затем профессор просто разворачивается и уходит, что-то насвистывая себе под нос.

— Что ж. Нас ожидает весёлое времяпровождение, — не без иронии, произносит Уинстон.

Что ж.

Сложности закаляют, не так ли?..

***