Турнир Мудрецов

Принцесса тем временем взяла одну из свечей и использовала ее, чтобы зажечь последнюю. Но даже после этого ничего не произошло. Она поставила свечу на место и вернулась к зеркалу. Иона смутило еë лицо, отраженное в блестящей глади: полное отрешенной печали и разочарования. Хотя он и сам частенько ходил с таким лицом, но для него это было обычным делом, в отличие от вечно сверкающей улыбкой девушки. Ему казалось, она просто не умеет грустить. Люди и их внутренний мир для молодого чародея были огромной загадкой, бездонной пропастью, в которой легко потеряться. Блуждая по коридорам чужих разумов, он прочувствовал это в полной мере.

– Давай, Летти, идем, это обычное зеркало.

– Не может быть! Ты проверил его? Как ты делал с теми якобы зачарованными вещами.

– Да, никакой магии.

– Не может быть. – не сдавалась принцесса.

– Ну хватит! Даже если и есть, то нам, очевидно, не повезло. Мадам Торино же сказала…

– Мне все равно, что она там сказала! – буркнула Лентрит.

Неожиданно сильный порыв холодного воздуха влетел в раскрывшееся окно. С шумом пройдясь по комнате, этот миниатюрный ураган унес с собой огоньки со свечей, разом погасив их все. В помещении вдруг ощутилась прохлада. Но это было не то приятное чувство, когда заходишь внутрь с палящего жаркого Солнца, а совсем наоборот. Лентрит выдохнула пар изо рта и невероятно удивилась этому, повернулась к чародею. Свечи вдруг разом снова загорелись сами собой. На лице Иона в эту же секунду закрепилось ледяное оцепенение. Он смотрел на зеркало.

– Летти…? – женский голос, нежный и ласковый.

Она снова обернулась и увидела в зеркале… нет, не отражение комнаты. Зеркало словно стало дверью, за завесой которой виднелись дворцовые стены, и так знакомая комната, та самая, в которую маленькая принцесса прибегала каждый раз, когда ей было плохо, или когда ей нужен был совет. В моменты сомнений и тревог, эта комната была спасительной волшебной страной. Но теперь уже ни самой комнаты, ни большей части замка на том месте уже не существовало. Лентрит это знала, но изображение было таким маняще реальным, что она совсем забыла обо всем на свете. Ведь посреди комнаты была она.

– Мама… – тихо произнесла принцесса, всхлипнув.

Женщина улыбнулась и подалась вперед. Она становилась все ближе к поверхности зеркала и, казалось вот-вот выйдет из него. К еще большему удивлению девушки, она действительно вышла. Сначала рука, протянутая вперед, затем шаг, следующий, и вот уже королева Лотнира Сьюзан Абани стоит рядом с дочерью. Она выглядела так, какой еë запомнила Лентрит: небрежно собранные в толстый короткий хвост волнистые бронзовые локоны, простое платье и белые перчатки до локтей. Она редко снимала перчатки. Принцесса благоговейно улыбнулась, слезы порывались наружу неостановимой волной.

– Ты еë видишь, Ион?

– Вижу. – ответил чародей. Он замер на месте в недвижимом ступоре и не мог собрать мысли. Он хорошо видел и слышал то же, что и Лентрит, но доля недоверия в нем все же еще теплилась. – Осторожнее, Лентрит.

– Моя девочка. – с теплой улыбкой сказала королева, протягивая руки к лицу принцессы.

– Мама, это ты? – еще всхлипы, слезы уже было не остановить.

– Ну конечно, Летти, кто же еще? – снова улыбнулась женщина и обняла свою девочку. Лентрит почувствовала материнское тепло, и обняла еë, крепко сжимая руки.

Ион осторожно приблизился. Королева же не обращала на него внимания. Хотя он явно видел еë странный пустой взгляд, которого не могла видеть за спиной принцесса.

– Отойди от неë, Лентрит… – испугался Ион, но подруга его не слушала, еë уже не беспокоило ничего, что происходило вокруг.

– Что с тобой, моя девочка? – спросила Сьюзан. Еë брови сошлись в печали, но глаза все так же были пусты. – Забралась так далеко от дома. Бросила отца совсем одного. Зачем, Летти?

– Как зачем? Отомстить… за тебя…

– Глупышка ты моя. Разве этому я тебя учила?

Несмотря на внутреннюю настороженность, Ион совсем не чувствовал никакой опасности. Кем или чем бы это ни было, оно не несло угрозы. Чародей еще раз оглядел комнату, надеясь найти ответы.

– Далеко забрался, а, Ион? – послышалось сзади. Парень снова оцепенел. Он очень хотел повернуться, но боялся. Одно дело вспоминать о чем-то давно утерянном, а совсем другое видеть, слышать и чувствовать. Он обернулся. Картина по ту сторону зеркала уже показывала не убранство дворцовой палаты. Теперь уже там был солнечный знойный пляж, усеянный песком.

– Оно вызывает воспоминания? – предположил Ион. На пляже он видел мальчика с безумными глазами и широкой надменной ухмылкой на все лицо. Проглотив ком в горле, чародей вымолвил: – Лок?

Мальчик вышел из зеркала подобно матери Лентрит, но в отличие от неë, он обратил внимание на помещение, в котором находится. Лок поглядел вокруг, крутанулся на одной ноге, как он это часто делал.

– А ты чего такой хмурый, а? Вижу выбрался из нашего захолустья! Хвалю! Давно пора.

У Иона перехватило дыхание, но он кое-как сумел выдавить из себя что-то еще: – Ты… не настоящий?

Лок ощерился как гиена. – А это имеет значение? – он развел руками.