Турнир Мудрецов

– Пока еще есть время. – вкрадчиво произнес Арктур. – Теперь у нас с тобой общая цель. Ведь ты был прав, молодой чародей. И раз уж так все вышло, то мы поможем друг другу.

– Да что ты несешь… – дрожащими губами процедил Ион. В нем кипела настоящая буря эмоций, которые нарастали друг на друга и захватывали его словно смерч. А на самой вершине, властвуя над всеми, высился непреодолимый гнев. Он захлестнул собой все, что мог. Поддавшись порыву, Ион высвободил таящаеся где-то внутри него безжалостное и бесконтрольное чудовище.

– “Убей! Я дам силы! Уничтожь его!” – повторял голос, меняя тональность и вибрируя. Но Иона не требовалось подгонять, на миг он сам наполнился нарастающим стремлением выместить все на том, кого считал виновным. Этот молодой рыжий паренек только вышел в большой мир, а уже успел стать убийцей. Что стоила еще одна жизнь, когда отняты десятки.

Секунда. Вспышка. И вот с пальцев чародея излились белые молнии. Они сплетались в яростную сеть, подобно ядовитому плющу или силкам, обрушились с чудовищной силой на смотрителя. Старик успел выставить пылающий щит, но тот сразу же дал трещину, отчего смотритель не на шутку испугался. Он оставил щит на месте, а сам крутанулся в сторону, используя посох как опорную ось благодаря острому наконечнику в нижней части. В следующую секунду магический щит испарился, не выдержав бешеного напора молний. Температура в комнате моментально повысилась, до уровня хорошо протопленной бани, хотя по меркам среднего деревенского мужика, все же была не достаточна. Смотритель, явно не привыкший к активным телодвижениям ввиду возраста еле удержал равновесие после своего маневра. Но посох был ему верным другом и помощником.

Ион вдруг сам покрылся искрами, окутавшими его словно броня и быстро повернулся для нового удара. Смотритель сумел увернуться и от второй волны, раскидавшей и так являющиеся в беспорядке вещи, подпалившей и покоробившей стену, на которой висела парочка весьма безвкусных картин. Произведения тут же отправились в небытие. То же самое ждало и старика. По его лицу было однозначно понятно, что противостоять такой силе он в данный момент не способен. Но иногда опыт, знания и мастерство берут верх даже над самой разрушительной силой. Арктур упал рядом со столом в углу комнаты и быстро смел с него льняную солфетку, использовав её вместо перчатки и обхватив пальцами камень на своем посохе. Скрипнув зубами он вырвал камень из паза и проговорил несколько слов, в то время как над рукой просверкали несколько заранее подготовленных магических ореолов с рунами. Ион приготовился нанести третий ужасающий удар, смотритель был загнан в угол и уворачиваться было некуда. Но он был готов. В отчаянном рывке, благодаря тому, что парень и так сократил дистанцию между ними, он откинул посох и, переложив камень в другую руку, прикоснулся им к Иону. Волна энергии потоком вырвалась из рыжего мальчика и перешла сначала в камень, а потом и в Арктура. Молодой чародей закрыл глаза и повалился пол совершенно лишённый сил. Он все еще мог слышать, хоть и не мог ни пошевелиться, ни открыть глаз. Раздался уже знакомый кашель, а парень слышал как его источник, отдышавшись, поднимает что-то с пола и крехтя от боли возвращается к нему.

– Я бы этого не хотел, правда… – говорила черная пустота, что висела у Иона перед глазами. Голос словно прорывался через завесу и затухал с каждым последующим словом. – Но я слишком долго к этому шел, чтобы отступать. Раз ты не желаешь мне помочь, то придется убрать тебя с пути. Для тебя магия это жизнь… не повезло тебе…

Тирада смотрителя кладбища прервалась, расплываясь в вереницу непонятных гулких звуков и наступила тишина, а вместе с ней исчезла и всякая связь с реальностью.

***

– Что это такое? – спросил Финред в полном недоумении глядя на картину.

Тортон, явно ожидавший вопроса и даже специально приготовившийся наблюдать озадаченное лицо рыцаря, ответил: – Очень возможно, друг мой, мы наблюдаем настоящее чудо.

Финред немного сдвинулся в сторону, потом в другую, а затем вернулся на прежнее место прямо перед почти двухметровой картиной в черной блестящей рамке. Поверхность холста блестела так, что, казалось, была посыпана очень мелкими кристалликами. В зависимости от угла, с которого ведется обзор, изображение переливалось и словно оживало, начинало двигаться и видоизменяться.

– Что ты тут видишь? – спросил археолог, прикрыв один глаз, а вторым уставившись в картину.

Рыцарь почесал бороду и честно ответил: – Ну… даже не знаю, что сказать.