Турнир самоубийц

– Я недостоин беседовать с вами, – сказал Ульрик, не поднимая головы. – Вы, несомненно, представитель рода Древних. Встречи с вами человечество ждет больше двухсот лет. На моем месте должен быть великий ученый, в крайнем случае – президент. А я всего лишь беглый преступник.

– Не такие уж мы и разные, – сказал Генри и щелкнул пальцами. – Гляди.

На здоровенной лапище вспыхнули до боли знакомые буквы.

– Не может быть! – не удержался Ульрик. – «НЕУДАЧНИК»? Вы?! Но как такое возможно?!

– «Неудачник» – это не совсем верный перевод с нашенского. Там, по правде, два слова. И одно до ужаса неприличное, – хихикнул Генри. – Я, конечно, не того, не в претензии. Когда печать получил, меня даже гордость разобрала, ни у кого такой еще не было! Да ведь печать неспроста дается.

Поначалу родичи не особо серчали. Посмеивались, ясное дело, но по-доброму. Да только время шло, и неприятностей от меня становилось все больше. А я виноват? Куда ни пойду, чего ни сделаю, всем от меня одни убытки. Родичи начали сердиться уже не на шутку. Я этому значения не придавал. И зря…

– А как же остальные? – лихорадочно соображал Ульрик. – Куда делись?

– Бросили они меня, вот что. Я когда из капсулы-то вылез, глядь по сторонам: никогошеньки…

– Капсулы?

– Такие штуки, – Генри поводил руками в воздухе. – В них ложишься и будто засыпаешь, а время, того, идет. Незаменимая вещь в межзвездных путешествиях. Тут неподалеку есть одна. В общем, наши сказали, что намечается переселение. Ну, я в капсулу залез, время выставил, какое велено. Выхожу, а родичей и след простыл.

Я тогда искать никого не стал – разобиделся. К тому ж ваших, людей то есть, развелось – тьма. Стал приглядываться к новым соседям, подходячую наружность подобрал – мой настоящий облик тебе не по нраву придется. Модулятор голоса вот настроил, хотел друзей найти. Со мной и дальше, понятное дело, случалось всякое. Но ваши ничего, не обижались. Говорили, мол, «крепкий мужик, ничто его не берет». Мною впервые в жизни восхищались, представляешь! Я тогда решил свой город основать. И… того, основал.

Голова шла кругом. Легендарный мэр Блэткоча – Древний, с ума сойти! «Ест раскаленное железо на завтрак», – всплыл в памяти голос Джен. Наверное, и про умывание кислотой, и про бритье топором – тоже правда.

– А дальше, дальше. Блэткоч основан примерно лет сто назад, тогда вы, наверное, как раз проснулись и вышли из капсулы, но что было потом? Куда вы пропали?

Генри замялся и отчего-то покосился на сачок.

– Понимаешь, капсула эта – до чего ж удобная штука. Допустим, погода. Зарядит дождь и льет, и льет… А ты в капсулу шасть, время подкрутил и оглянуться не успел, солнце вышло. Лето наскучило – раз, и зима за окном. Надоел снег – хоп, и весна ручьями журчит. И… понимаешь… видно, напутал я что-то. Выхожу из капсулы, смотрю, а все другим стало – не узнать!

Поначалу я, того, в Блэткоче был. На глаза решил никому не казаться – стыдно. Скажут, мол, ушел, бросил, забыл. Что делать? Думаю, дай сперва проверю. Пустил слух, будто ты это я, подмогнул немного, ну ты помнишь.

Ульрик кивнул.

– Хотел посмотреть, как меня, то есть тебя, привечать станут. Если плохо – то так мне и надо. Если хорошо – выйду, скажу: вот он я, чего, не узнали, оглоеды? Посмеемся, да и забудем старые обиды.

Заметил, конечно, что дела не шибко хорошо идут. Тогда и пришла мыслишка посмотреть, как оно в других городах. Очень мне в Готтлибе понравилось, долго уезжать не хотел. А потом понял – не нравится мне в Блэткоче, и возвращаться не тянет. Так бы и не свиделись больше, да…

Тут Генри вновь глянул на сачок.

– …Забыл я кое-что. Вот.

«…Самое загадочное здание Готтлиба, количество несчастных случаев, что произошли в его стенах, не поддается подсчету…» – вспыли в памяти слова директора некоммерческого учреждения «Брайан и Компания» Белинды Пет.

– «В здании запрещено одновременно находиться двадцати и более сотрудникам фирмы», – пробормотал Ульрик строчку трудового договора.

Неудачники словно притягивают беды, так? С ними вечно происходит что-нибудь из ряда вон, чего с другими людьми не случилось бы никогда. Это вроде… ауры. Больше брайанов – больше проблем. А сколько бед и странностей притянет нечто, вроде «Генри»? Древний-неудачник? За сто лет «аура» Генри, надо думать, пропитала Блэткоч насквозь. У города не было ни единого шанса на процветание.

– Правы оказались мои родичи – никакого от меня проку, – нарушил молчание здоровяк.

– Зато на Блэткоч упал метеорит, – вступился за город Ульрик, но Древний только махнул рукой.

Выходит, лотоматоны и впрямь не ошибаются?

– Ты особенный случай, – будто прочел его мысли Генри. – Другая у тебя печать должна быть. А какая – не знаю. Я б тебе про эти штуки больше рассказал, да… – Он махнул ладонью, на которой все еще горели золотые буквы. – Сам видишь. Я ни на что не годен.

– Ты помог мне, – напомнил Ульрик.

– Подумаешь.