Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Безусловно, смерть Кылыч-Арслана выглядит тем событием, которое на практике привело к разделению владений Сельджукидов в Малой Азии. С одной стороны, там осталась жена Кылыч-Арслана (или одна из его жен), мать его малолетнего сына Тогрул-Арслана, которая во время месопотамского похода мужа находилась в Малатье. Чтобы сохранить власть, она последовательно выходила замуж за трех туркменских военачальников, чьи имена нам ни о чем не говорят и которым она присваивала титул атабека при юном принце. В конце концов в 1118 году она вышла замуж за Балака и дала ему тот же титул. Этот Балак, о котором известно довольно много, был одним из потомков вышеупомянутого Артука, в одно время поддерживавших, в другое противостоявших политике ирано-иракской ветви Сельджукидов и на тот момент пытавшихся урвать себе княжества (эмираты) в бассейне верхнего течения Тигра и на границах с бассейном Евфрата. Балак со своей стороны обосновался в Ханзите (расположен вблизи нынешнего Элязыга), в петле Евфрата к востоку от Малатьи, что давало ему возможность вмешиваться в дела Малатьи. Более того, она сочла необходимым улучшить отношения с султаном Мухаммедом, во-первых, путем поощрения набегов туркменов на франко-армян в среднем Тавре, в то время как Мухаммед посылал войска, чтобы выбить их с земель у Евфрата и из Сирии; во-вторых, выдав ему своего второго мужа на том основании – правдивом или нет, – что он плел интриги с врагом.

На западе, в районе Коньи (главной резиденции Кылыч-Арслана), наследником, поскольку его старший сын умер, считался его второй сын Шаханшах, к тому времени ставший взрослым. Но Шаханшах попал в плен в битве под Хабуром, а его двоюродный брат Хасан из Каппадокии, действовавший в качестве регента от его имени, был озабочен поддержанием хороших отношений с Мухаммедом и, похоже, не поднимал вопрос о Малатье. Возможно, как и везде, разделение наследства несовершеннолетнего, или выделение из него уделов, считалось нормальной практикой. Он добился освобождения Шаханшаха Мухаммедом, который, без сомнения, склонил своего пленника к признанию в каком-то виде своего сюзеренитета. За смертью Кылыч-Арслана последовало возобновление агрессии туркменов на византийских границах, то ли потому, что регент оказался не в состоянии их удерживать, то ли потому, что он считал политически предпочтительным предоставить им свободу действий, если, конечно, сам не поощрял их. Пока византийцам приходилось отбиваться от разрозненных банд в Лампе на юге Геллеспонта (Дарданелл), Смирне, Пергамоне и Кельбиане (это подразумевало, что провинции на Эгейском море оставались фактически доступными), Хасан из Каппадокии, который то ли был регентом, то ли нет, напал на Филадельфию. После возвращения Шаханшах по неизвестной нам причине предал смерти своего двоюродного брата. Однако он продолжил атаки в западном направлении, на Филадельфию и на Кельбиан, и войска, посланные султаном Мухаммедом, – другие части он отправил против франков – помогли ему. На этот раз газават туркменов совпал со «священной войной» султана, объединившей обычно враждовавших между собой франков из Сирии и византийцев. Однако для Мухаммеда это был эпизод, не имевший продолжения, последнее вторжение восточных войск в Анатолию. Парадоксально, что Алексей Комнин и Мухаммед, – оба враги франков, против которых Алексей дрался в Киликии и Сирии, – сами могли быть врагами. В 1110 году Алексей Комнин отправил к Мухаммеду посла, чтобы подтолкнуть его к войне с франками. В 1112 году в Малой Азии состоялись переговоры между представителями двух суверенов, которые, если оставить в стороне Шаханшаха, в конце концов заключили мир, условий которого мы не знаем и который, кстати сказать, несмотря на его очевидную значимость, не имел никаких практических последствий.