Турция старая и новая

Шел 1919 год. Крах Османской империи, союзницы Германии в первой мировой войне, казался неминуемым. Единственным генералом султанской армии, который не только не знал поражений, но и одерживал победы, был некий Мустафа Кемаль, сын мелкого чиновника из Салоник. Это он в 1915 году отбросил под Галлиполи английский экспедиционный корпус, что и было единственной победоносной операцией османской армии. Успешное проведение галлиполийской операции, с одной стороны, принесло Кемалю известность и продвижение по службе, а с другой — вызвало весьма ревнивое отношение к нему других султанских генералов. За этой победой последовала отправка его в качестве инспектора в отдаленные восточные провинции для контроля за демобилизацией остатков османских войск. Прибыв в Самсун 19 мая 1919 года, Кемаль вопреки приказу султана, опираясь на стихийно возникшее тогда партизанское движение народа, начал организовывать первые группы сопротивления. Он собирает в Сивасе патриотов, которые пробирались туда по горным тропкам под носом у султанских жандармов. Султан же по настоянию своих английских хозяев назначил крупную сумму за голову непослушного офицера. Однако заключенный в 1920 году Севрский мирный договор, который узаконил крушение и раздел Османской империи, потряс всю страну. Условия этого договора были значительно тяжелее тех, которые союзники навязали побежденной Германии. Если бы Севрский договор был претворен в жизнь, Турция стала бы крохотным государством, ограниченным Стамбулом с окрестностями и частью Анатолии и целиком зависящим от союзников, к которым отходили наиболее богатые провинции Османской империи. Киликия и часть Центральной Анатолии должны были отойти к Франции, Южная Анатолия — к Италии, а Западная Анатолия с Измиром — к Греции. Восточная же часть страны переходила к армянам и курдам. Однако в тот момент, когда союзникам удалось навязать свои условия послушному правительству султана Мехмеда VI Вахитэддина, на просторах Анатолии взошли ростки новой армии и нового национального государства. Суровый голос Кемаля, призывавший к борьбе за независимость Турции, дошел до самых широких масс…

Турция… Турки… Новое, доселе неизвестное понятие. Слоном «турок» богатые османы пренебрежительно именовали крестьян из Анатолии. Себя же они называли османами. «Турой» в их понимании означал также «неотесанный», «невежественный» человек. Ататюрк первым вернул достоинство слову «турок». В стране возникло нечто вроде народного ополчения, в котором приняли участие даже женщины, до тех пор не видевшие ничего дальше «гаремлика», то есть женской половины дома.

В той освободительной войне, в которой надлежало решить вопрос о том, «быть или не быть» турецкому государству, бедно одетая и плохо вооруженная, в основном крестьянская, армия Кемаля сумела одолеть непобедимые до сих пор армии союзников. Не только французскую и итальянскую, оккупировавшие значительную часть Южной Турции, не только англичан, стоявших под Стамбулом и занижавших ключевые позиции в городе, но и греческую армию, которая на плечах Антанты высадила десант в Смирне, в городе более чем наполовину греческом, и продвинулась в глубь Анатолии. Кемаль, сам командовавший турецкими войсками, разбил греков на реке Сакарья (август — сентябрь 1921 года) и за это Великое национальное собрание присвоило ему титул Гази, то есть победитель. Турецкие войска в результате тяжелых боев освободили и сожгли Смирну. Победу увенчал Лозаннский договор 1923 года, явившийся триумфом Исмет-паши, искушенного политика и самого близкого соратника Кемаля. После этого Турция, расчлененная Севрским договором, обрела необходимые условия, чтобы существовать как независимое государство: она перестала быть полуколонией, поскольку была ликвидирована система капитуляций[5] и международный финансовый контроль.

За Турцией остались Малая Азия и часть Европы. Надо отдать должное разумной политике Кемаля: Гази, который благодаря своим военным успехам стал идолом народа, не питал планов территориальной экспансии. Раз и навсегда он похоронил какие бы то ни было иллюзии об «империи, в которой не заходит солнце», о господстве над арабскими территориями, бывшими некогда османскими владениями… Он также решительно отверг теории сторонников пантюркистской идеологии младотурок, по мнению которых Турция должна была претендовать на все территории, где говорят на тюркских языках… Кемаль знал, что единственным союзником Турции в освободительной войне была Советская Россия, помощь которой в большой степени способствовала достижению победы. И вопреки сумасшедшим идеям пантюркистов Кемаль в 1921 году заключил с Россией Договор о дружбе и братстве, который еще больше укрепил независимость Турции; советское правительство освободило Турцию от всяких денежных и прочих обязательств по договорам, заключенным ею с царской Россией. Через несколько месяцев после этого Турция заключила дружественные договоры и с советскими Закавказскими республиками.