Турухтанные острова

Они шли и не разговаривали. Только когда оказались далеко от всех и никто их не мог услышать, Даша, потупясь, как провинившийся ребенок, очень волнуясь, сказала:

— Я вас прошу, пожалуйста, никому не говорите о том, что вы вчера узнали. Я вас просто умоляю! Понимаю, что все это глупо. Даже смешно. Но я люблю его. И всегда буду любить. Я прошу у вас пощады.

— Да что ты болтаешь? — воскликнула Инна.

— Послушайте, — после долгой паузы произнесла Даша. — Вы извините меня, но мне кажется, что вы очень несчастный человек.

— Почему?

— Не знаю. Но мне почему-то так кажется. Ведь это так? Вы всегда сдержанны. Как человек в мундире, застегнутом на все пуговицы.

— А ты-то откуда знаешь? — недоуменно смотрела на нее Инна. Нет, она не обиделась, скорее удивилась.

— Извините.

12

Буркаев выносил на межу охапку выполотой травы и увидел Мишку. Прячась за ракитником, тот заговорщицки манил его к себе.

— Что? — спросил Буркаев.

Мишка приложил палец к губам. Олег подбежал к нему.

— Тихо, — прошептал Мишка, схватив его за руку, потащил за собой. Пригибаясь, они пробежали несколько метров, присели на корточки.

— Вы верите в существование зеленых человечков? — спросил Мишка. Олег на мгновение растерялся от такого вопроса.

— А что? Все может быть, — после некоторой паузы ответил Олег.

— Честное пионерское?

— Конечно.

— Я их только что видел. Там, в траве, у реки, — шепотом произнес Мишка. — Идемте, покажу. А в существование «черной дыры» верите? Верно, есть же, правда? — Теперь они крались на носках, все дальше и дальше уходя в лес. Забрались в густую осоку, под ногами захлюпало.

— Куда ты? — попробовал остановиться Олег.

— Испугались, да? — презрительно глянул на него Мишка.

Они забрались в непролазный бурелом.

Травы здесь не было вовсе, наверное, после дождей ракитник заливало водой, он стоял теперь в темной, как солярка, густой жиже. Но и это Мишку не остановило.

— Скорее, скорее!

Сам он был измазан почти по уши. Олег тоже измазался. К счастью, болото кончилось. Но Мишка тут же свернул в густой ельник.

— А теперь куда? — удивился Олег. — Ведь речка не в ту сторону.

— Так надо.

Ельник был сумрачен и глух. В рост человека на деревьях ни одной лапки, а выше они переплетались так густо, что почти не пропускали свет. Казалось, идешь под какой-то низкой кровлей. Вся земля засыпана хвоей, кое-где торчат трухлявые замшелые пеньки — если наступить на них, они разваливаются, будто сделанные из песка куличи.

— Похоже на тайгу, правда? — спросил Мишка, присев и осматриваясь.

— Немножко похоже.

— Вы были когда-нибудь в тайге?

— Нет, не был, — признался Олег. — Только по телевизору видел.

— А за Полярным кругом?

— Тоже не был.

— И в Африке?

— Тем более.

— А на Турухтанных островах?

— Нет.

— Эх вы! Туда трамвай ходит. Останавливается недалеко от нашего дома. Неужели вам не интересно туда съездить?

Олег пожал плечами. «Действительно, где они, эти Турухтанные острова? Всю жизнь прожил в Ленинграде — и не представляю. Хотя название сто раз слышал. Что за острова?»

Они выбрались на поляну, за которой протекала река. Это была веселая, ярко-зеленая поляна, поросшая сочной, высокой травой, светлая, радостная. Над ней порхали голубые мотыльки, очень заметные на фоне темного ельника. В траве трещали кузнечики.

— Теперь смотрите, — сказал Мишка, став на колени. — Вот здесь они. Слышите, трещат? Это они проверяют свои мотоциклы.

Где-то за ельником послышалось: «Ми-иш-ка-а!»

Звала Инна. И сразу же еще несколько голосов:

— Мишка!! Мы уезжаем! Иди сюда! Ау-у!

— Эх, — вздохнул Мишка, — ничего не выйдет. Они испугались и все попрятались.

И действительно, треск в траве умолк.

— Мишка! — на поляну вышла Инна.

— Чего тебе? — спросил Мишка, приближаясь к ней.

— Где ты измазался? — напустилась она на Мишку, неодобрительно поглядывая на Олега. За ней на поляну вышли Даша и Юра Белогрудкин.

— Ну, голубчики, а мы думали, что вы потерялись. Все давным-давно уехали. Где это вы пропадали?

Олег и Мишка переглянулись. У них была теперь общая тайна, которую они никому не могли доверить.

13

Последние две недели у Буркаева не было ни одной свободной минуты: начались стендовые испытания по заказу «Гроздь». По опыту работы Буркаев знал, что главные конструкторы бывают двух типов: одни предпочитают руководить «из норы», другие — «с горы». Таков стиль их работы.

Первые пытаются влезть в каждую мелочь, сделать все сами. Конструкторы же второго типа предпочитают «общее руководство», а все остальное должны выполнять другие, в первую очередь — разработчики отдельных приборов. Сами они боятся даже близко подойти к аппаратуре и чуть что случилось, малейшая закавыка, тотчас создают невероятную шумиху. Начинаются телефонные звонки, докладные записки и начальникам лабораторий, и главному инженеру.

При проведении испытаний они требуют присутствия всех основных исполнителей — независимо от того, работает их прибор или нет. Все равно, сиди. Так им спокойнее!.. Именно таким и был главный конструктор по изделию «Гроздь» Родион Евгеньевич Новый.