Тусклый свет электрических фонарей

— Я сегодня ночью постараюсь отыскать Туссэна и дать ему ответ, — немного помолчав, сказал я. Остин только задумчиво кивнул. Мы еще помолчали, и я опять заговорил:

— Почему так? Кати либо умерла, либо никогда меня не любила. Передо мной ставят задачу, не имеющую решения. Действительность в любой момент может оказаться иллюзией. На дворе холодно, а на столе гора немытой посуды.

— Что поделаешь, — философски заметил мой друг. — Мир далек от совершенства. В совершенном мире всё иначе. Там всегда тепло и ласковое море. Там все умны и красивы. И все ходят обнаженными. Только я там такой же, как и здесь.

* * *

В щели между дверью и косяком торчала записка. Или кто-то писал Мороку, или его квартира опять выкидывала всякие фокусы. А может, записка предназначалась мне? Я выдернул сложенный вчетверо листок бумаги и развернул его. Каллиграфическим почерком, перьевой ручкой, с нажимами, делающими линию то толще, то тоньше, на листке было выведено: «И сотворил тогда Бог из Нуна мир за шесть дней и обрел покой на седьмой. Потому как возложил бремя войны с Хаосом на свое творение». Я пожал плечами и сунул записку в карман.

Помня свое предыдущее посещение этого дома и страхи, преследовавшие меня до сих пор, я очень медленно открыл дверь и заглянул за нее.

То, что я увидел, было обыденно и фантастично одновременно. Вместо комнаты Морока с черным ковром и серыми стенами меня ждала моя собственная квартира. Отбросив опасения, я зашел в нее твердой походкой хозяина. Мимоходом взглянув на так и не прибранный после ухода гостей стол, я, не раздеваясь, вышел на балкон.

Под моими ногами раскинулся город — то ли тот, который был знаком мне с детства, то ли созданный Мороком для его собственных загадочных целей. Впрочем, обе эти гипотезы могли оказаться верны одновременно. Как он там говорил? «Обладают потенцией развития, судьбой, непредсказуемостью…» И еще что-то про неразличимость.

Холод забирался ко мне в рукава и за шиворот. Снежинки опускались вниз мимо самого моего лица. Быстро теряясь в темноте, они вдруг вспыхивали яркими точками, попав в конусы света под лампами фонарей. Город необратимо менялся у меня на глазах, покрываясь мягкой кожурой снежного покрова. Формы, размеры, и без того плохо различимые в ночном сумраке, растворялись в окружающей белизне. Белесое небо лежало на крышах белых домов, верх и низ переставали существовать. Редкие яркие прямоугольники окон висели в пустоте. Одинокий автомобиль ракетой промчался через эту маленькую, уютную вселенную и скрылся в соседних мирах. Я вновь остался один среди вихрей шестигранных безмолвных сущностей, готовых исчезнуть при одном прикосновении моей руки. Время остановилось.

Конец