Тусклый Свет Фонарей

Наутро я рассказал об этом другим, спрашивая, что же это могла быть за собака, чья она и как туда попала, ведь входная дверь дома была заперта. Маранчех помрачнела, пробормотала что-то на своём языке и сказала: «Это дух смерти приходил за ним. Но ты отогнал его. Однако ж нет сомнения, что он придет снова».

Тогда я изготовил защитные амулеты, написав заклятья на листах бумаги, и разложил их по углам комнаты, повесил над дверями и окнами, положил на пол, и закрепил под потолком. И дух, чем бы он ни был, не посмел войти в дом. Лишь вой раздавался со двора. Так минула ещё неделя. И, когда она была уже на исходе, юноше стало лучше. А ещё через несколько дней он окончательно поправился. Так я впервые и применил то, чему меня учили.

______________________________________________________________________________

[1] Круглая серебряная монета с круглым же отверстием посередине

[2] Праздник Зимнего Солнцестояния, т. е. 21–23 декабря.

[3] Т. е. в начале 752-го года после Явления, в январе.

Глава 4. Священные руины Бпрасада

К моей великой радости, оспа не коснулась ни одного из моих близких родичей, зато выкосила без преувеличения треть дальних из тех, кого я знал. Примерно такая же часть жителей Цзыцзина и Цзиньгуанди умерла за три с лишним года свирепствования болезни. Лисэчанши повезло больше, а о судьбе других городов я не знал тогда ничего.

Самому южному городу империи отчасти свезло, потому что наставники Маранчех и она сама сначала неустанно лечили больных в других деревнях провинции Сян[1], а потом отправились в Лисэчанши, дабы не допустить новой волны заражений.

Всё это время я сопровождал Маранчех, хотя, встречая других таких же магов, как и я, предпочитал умалчивать, о том, кто я таков. Впрочем, в городе я по её просьбе несколько раз вот так же охранял людей от духов смерти. Почему-то они были убеждены, в том, что это именно они. Три четверти горожан были выходцами из местных народов и оказались не менее суеверными, чем их сородичи из деревень. И суеверия эти росли из их древних верований, привнесенных в незапамятные времена из давно исчезнувших с лица земли индраджских королевств прошлого.

Как-то раз, очищая для меня плод манго, Маранчех поведала, что нагаджаны, которых у них считали потомками детей мифических богов Ни Яй и Фу Са[2] и обычных людей, явились на эти земли ещё во времена Южного Царства, Наньфан. А, может, и вовсе жили здесь до прихода предков тхай, кьянн, хмая и других народов. И именно они создали древний Храм, а вокруг него — Священный город Бпрасад примерно за сто пятьдесят лет до рождения основателя династии Великого Дракона[3], предка синских императоров, для поклонения их змеиной богине, которая до нынешних времен известна под прозвищем Баху. Говорят, будто они достигали и Сянха, и там тоже построили храм, но он рухнул ещё до падения Наньфан, и все последователи культа Баху переселились в Бпрасад, едва он стал достаточно большим городом, и о нём пошла слава по земле.

И озеро Бонгнага, что значит «Озеро нагов»[4], названо так именно в честь нагаджанов, их богини и мифических предков. Ходят легенды, что на дне озера наги обитают и поныне, и иногда можно увидеть следы их дыхания — пузыри на воде или воздушные пузырьки, взмывающие над водной гладью. В некоторых из них, говорят, ночами можно увидеть и искорки огня, которые будто бы исторгают изо рта невольно то ли сами наги, то ли навещающий их с вестями из моря дракон. К слову, Змеиное или Акашское море тоже названо в их честь, ибо Акашей звалось царство, из которого они являлись.

Жившие в этих местах предки народов тхай, хмая, нёи и кьянн никогда не питали к ним враждебности, ни во времена Наньфан, ни во времена сменившего его Мэн а Конг. Более того, многое позаимствовали и у них, и у тех, кто прибыл в эти земли позже — дай ва[5], что принесли учение цзиньдао[6], что находились под властью Акаши, а ещё позже — у выходцев из древнего города Сурапама, жители которого враждовали с нагаджанами. И все три народа несли в Бпрасад свои религиозные и философские учения, свои науку, искусство и архитектуру, ремесла и торговлю.

Изначально приплывшие в Сянха из их города Сурапамы жители царства Паракраама вскоре прознали про Бпрасад и отправились туда, и через какое-то время построили там свой храм, посвященный их богам, чем разозлили нагаджанов. Но поскольку то была чужая страна, ни те, ни другие не решались начать враждовать открыто.

И так продолжалось тридцать лет, покуда по какому-то ничтожному поводу жители города всё ж не схватились за оружие и не стали нещадно убивать друг друга. Королю Мэн а Конг пришлось посылать своих воинов для прекращения этого побоища. Позже виновников наказали, а выходцев с индраджских земель стали принуждать к тому, чтобы они покинули страну и вернулись на родину.