Тусовщица (ЛП)

— Можно мне еще раз взглянуть на экстези? — спрашиваю я.

Джереми с улыбкой достает из кармана еще одну таблетку.

— Открывай рот, — говорит он, и, хотя жест чересчур интимный и в какой-то степени насильственный, мне слишком хочется проглотить таблетку, чтобы забивать себе этим голову. Рот раскрывается сам собой, он кладет мне на язык пилюлю, и я отпиваю еще вина.

Довольно скоро я оживляюсь и начинаю рыскать в его коллекции дисков в поисках музыки, под которую можно было бы станцевать. Но Джереми говорит, что у него есть сауна, и это кажется мне настолько интересным, что я немедленно требую ее показать. «Этот дом похож на парк развлечений», — думаю я, поднимаясь вверх за ним по лестнице, понимая, что мысль довольно нелепая, и вообще какого черта меня так восхитило упоминание о сауне, как будто я никогда её не видела.

Оказывается, что мне хочется не столько попариться, сколько просто взглянуть на сауну, и как только я на нее взглянула, то тут же вспомнила про другое. Закурить! Выпить! Может, куда-нибудь съездить? Мысли перескакивают с одного на другое, стараясь выработать безупречный план действий, чтобы удержать это состояние. Но тут я вспоминаю про Адама и про то, какой ужасной лгуньей я выгляжу в его глазах, и мне становится грустно и невыносимо, мысль об этом затопляет мой рассудок.

— Наверное, надо дернуть еще одну, — предлагаю я Джереми, когда мы выходим из ванны с сауной.

— Ну не знаю. — Вид у него слегка озабоченный. — Это очень крепкая дрянь, ты и без того уже достаточно приняла. — Его мысли написаны у него на лице: «Эта девушка сказала, что завязала, а потом наплевала на все и теперь собирается накачаться. Как бы это не закончилось звонком в службу девять один один».

— Слушай, я знаю, что делаю, поверь мне, — отвечаю я, протягивая ладонь. Мне неудобно быть попрошайкой. Когда я нюхала коку, то почти всегда у меня выпрашивали.

— Давай пополам, — наконец сдается Джереми и разламывает одну таблетку на две половинки. Когда мы спускаемся в кухню, чтобы взять еще вина, я вдруг понимаю, что он мне совсем не нравится, и не только как потенциальный любовник. Проглатывая свои полтаблетки, я думаю о том, какого черта я сейчас нахожусь рядом с человеком, с которым даже и говорить бы не стала на какой-нибудь вечеринке, и именно тогда осознаю, что вся эта ночь — огромная ошибка.

Выкурив еще несколько сигарет, я вдруг чувствую усталость и ложусь на одну из его роскошных бархатных кушеток.

— Твой экстези — полный отстой, — констатирую я, подкладывая под шею одну из его подушек в восточном стиле.

— Поверь, это лучшая дрянь в городе, — возражает Джереми, следуя моему примеру. — Мой поставщик поставляет ее всей этой публике из «Фокс».

Кажется, я на минуту прикрыла глаза, потому что когда их открываю, то почему-то смущаюсь. Сначала я не могу вспомнить, где нахожусь, но уже в следующую секунду вспоминаю и тогда смущаюсь еще больше, потому что оказывается, что мы с Джереми целуемся.

— О господи, — произношу я, оттолкнув его и привстав. Он улыбается, и я вижу, какие у него громадные зрачки. Джереми проводит пальцем по моей ноге, хотя я этого терпеть не могу и понимаю, что он хочет воспользоваться моим состоянием, поэтому отдергиваю ногу, хотя лучше мне не становится. Я озираюсь и вижу пустые бокалы, наполненные сигаретными окурками, разбросанные по полу диски и мой любимый жакет, который валяется у двери, и вдруг ощущаю такую парализующую пустоту, которой не чувствовала уже шесть с половиной месяцев.

— Наверное, я пойду, — говорю я, подхожу и подбираю с пола свой жакет. — Который час?

Джереми смотрит на свои серебряные «Роллекс».

— Половина четвертого, — отвечает он. — Брось! Даже и не думай о том, чтобы ехать домой. Я не смогу сесть за руль в таком состоянии.

— Тогда я вызову такси, — продолжаю я, будто это самое обычное дело, хотя даже не могу вспомнить, когда делала это в последний раз. А в Лос-Анджелесе вообще есть такси?

— Не дури, — отвечает он, поднимается и подходит ко мне. — Не надо тебе никуда ехать.

Даже не знаю, что на меня подействовало больше — то ли его зрачки, напомнившие мне, каким я всегда воображала себе дьявола, то ли необходимость как можно скорее отсюда убраться, — но я открываю сумку, достаю свой коммуникатор, набираю номер и заказываю такси. Ведь во всех городах ездят такси?

— Амелия, — говорит Джереми. В этот момент оператор соединяет меня, с кем нужно. — Ты можешь переночевать в комнате для гостей. Я тебя не трону.

Но что-то в его тоне окончательно убеждает меня в том, что, в какой бы комнате я ни заночевала, он не оставит меня в покое. Не знаю, то ли наркотики спровоцировали эту паранойю, то ли у меня открылся дар ясновидения — это уже неважно.

— Какой у тебя адрес? — спрашиваю я, и он неохотно диктует. Я повторяю его для оператора и заканчиваю вызов, догадываясь, что это был самый умный поступок за последние несколько часов.