Тусовщица

Не успела я принять душ, почистить зубы и накормить кошек, как к порогу моей квартиры уже принесли три экземпляра «Чэт» в огромном коричневом конверте. Я поднимаюсь с ними наверх и кладу их на колени. Журнал великолепен — от потрясающей фотографии Джуд Ло на обложке до самого содержимого: тут тебе и эссе о литературных салонах Дейва Эггерса, и юмористическая заметка Огюстена Буро, и интервью с Джуд Ло, которое брал Джей Мак-Инерни. «Как, черт побери, я к ним затесалась?» — поражаюсь я, перелистнув страницы до своей колонки.

И вижу себя в платье от Миссони внутри громадного пластикового бокала для шампанского, с вытянутыми ногами и широченной белозубой улыбкой. «Неужели это и вправду я?» — пораженно думаю я, внимательно рассматривая фото. Это скорее похоже на гораздо более безупречную и экстатическую версию меня, как если бы я родилась в другой семье, на другой планете и в другой жизни. Нет и намека на тот дискомфорт, который я испытывала в момент съемки.

Статья тоже выглядит гораздо лучше, чем в виде вордовского файла. Может, все дело в элегантном шрифте «Чэт»? И тут я с удивлением замечаю, что Тим не внес в мой текст почти никаких поправок.

Потом я залезаю на сайты светских сплетен и читаю про эту «потрясную» «сексбомбу», чей дебют в «Чэт» «безусловно, перерастет в успешную яркую карьеру» (Лиз Смит). «Забудьте Кэрри Брэдшоу и Кэндас Бушнелл, — подпевает ей Перис Хилтон. — Амелия Стоун рассказывает о том, чем действительно является секс в наши дни». «Пейдж Сикс» поет дифирамбы и делает ставки на то, расскажет ли Стоун в своих будущих колонках о своем романе с сексуальным автором и исполнителем собственных песен Кейном (который женился на актрисе). «Я всегда знала, что меня недооценивают», — думаю я, воображая, как Брайан со всей этой сворой из «Эбсолютли фэбьюлос» столпились сейчас вокруг его компьютера и читают эти заметки.

Тут у меня звонит телефон, и, хотя у меня еще не было возможности прослушать утренние сообщения, я отвечаю.

— Амелия, как дела? — слышу я гулкий голос. — Это Ричард Джонсон, «Нью-Йорк Пост». У вас найдется для меня минута?

И я — по всей вероятности безуспешно — отвечаю как можно более хладнокровно:

— Ричард, как я рада вас слышать, — и добавляю, припомнив слова Тима: — Вы не возражаете, если вместо меня с вами переговорит мой агент? — Я-то думала, что Ричард сейчас засмеется или обидится, но он только отвечает:

— Нисколько. — И вдруг я почувствовала себя героиней одной из этих фильмов, которые посмотрел и забыл: «Ха! Можно подумать, это могло случиться с кем-то еще».

Глава 21

— Вы прелесть! — кричит мне брюнетка в облегающем платье от Дайан фон Фюрстенберг[47], когда я выхожу из здания аэропорта и иду к водителю, в руках у которого табличка с моим именем. Мне удалось вздремнуть несколько часов в самолете, но бессонная ночь настолько меня вымотала, что я плохо ее слышу и даже не очень хорошо понимаю, что она говорит. С виду она одна из тех женщин, которые сходу окидывают твой туалет неодобрительным взглядом, однако голос ее звучит гораздо добрее и мягче, чем могло бы показаться на первый взгляд, так что я совершенно сбита с толку и на долю секунды решаю, что это — просто хорошо одетая сумасшедшая. — Как же я счастлива наконец-то лично с вами познакомиться, — говорит она, с жаром пожимая мне руку, и добавляет: — Я — Надин, ваш агент. Надеюсь, вы не сердитесь, что я помешала вам тихо и спокойно доехать до города, просто мне хотелось успеть переговорить с вами до того, как начнется «Тудей».

Я улыбаюсь, и она хватает меня за руку и тащит вслед за водителем к машине. В точности как девчонка — это при ее-то гламурной внешности! — но я так сосредоточена на попытках расшифровать, что она там тараторит, что у меня даже нет времени поразмыслить над этим вопросом.

— Тим сказал, что вас не нужно натаскивать перед съемкой, но мне хотелось бы осветить пару вопросов, — говорит она, когда мы садимся в машину. Машина срывается с места, и женщина достает блокнот, испещренный какими-то списками и напичканный бумажками с еще большим количеством списков. — Итак, я представила вас как олицетворение современной сексуально раскрепощенной умной женщины. Мерилин Монро двадцать первого столетия, но с гораздо меньшей склонностью к саморазрушению. Женщина, реально сталкивающаяся с тем, что представлено в «Сексе в большом городе». Она очень чувственна и не боится этого. И если она отправляется на свадьбу и не может выбрать между двумя шаферами, то кидается в койку с обоими. Так?

Я киваю, потому что меня настолько ошеломило это бесподобно развитое и уверенное создание, о котором мне сейчас рассказали, что речь идет, в общем-то, обо мне. «Я вовсе не сексуально раскрепощенная, — думаю я. — Единственная моя ассоциация с собственной сексуальностью — это замешательство». Просто в колонке я попыталась выставить ту историю в смешном свете. Но, слушая Надин, я готова сдаться. Мне понравилось, что меня сочли сексуально раскрепощенной. В таком контексте я предстаю гораздо более уверенной, чем являюсь в действительности.