Тусовщица

Вскоре мы с Райаном уже лежим на кушетке, он оказывается на мне, и я чувствую через ткань его джинсов, как у него стоит. Райан начинает легонько тереться об меня бедрами, но я не пытаюсь его остановить, хотя в голове и промелькнуло одно из наиболее неприятных мне выражений — «трах всухую». Но когда он начинает расстегивать мои брюки, я отстраняю его руку.

— Просто мне как-то не по себе вот так сразу… — шепчу я, и он кивает, но буквально через несколько секунд его рука снова тянется к моим пуговицам. И когда его пальцы проникают в мое интимное место, меня оставляют все доводы рассудка, равно как и способность что-либо говорить, но я понимаю, что вот сейчас, в данный момент, не может быть и речи о том, чтобы заняться сексом с Райаном Дюраном. Я могла бы сию минуту отбросить все приличия и переспать с ним, хотя он ни словом не намекнул, будто я ему хоть сколько-нибудь интересна. Мне не хочется все портить, но я должна следовать этому идиотскому правилу не трахаться на первом свидании. «Космо» предупреждает, что это можно делать после третьего, однако я вбила себе в голову, будто бы Райан поможет мне избавиться от мыслей об Адаме, и поняла, что мне нужно выработать четкую стратегию, если хочу этого добиться. «Пусть подождет месяца три», — думаю я, дыхнув ему в ухо и почувствовав, как по его телу пробежала дрожь. Рука Райана снова тянется к моим пуговицам, но я ее отстраняю и качаю головой, глядя ему в глаза.

— Уверена? — спрашивает он.

— Да. Давай подождем. Просто нужно узнать друг друга получше.

Он в замешательстве хмурит лоб, и я понимаю, что, наверное, Райан Дюран впервые в жизни столкнулся с тем, что кто-то не желает с ходу прыгать к нему в постель.

— Ты хочешь еще немного прогуляться и чем-нибудь заняться? — спрашивает он, и я киваю. — Здорово, — говорит он с таким облегчением, что я просто диву даюсь, почему это он так меня смущал. Он снова меня целует и добавляет: — Хочешь остаться на ночь? Мы не будем ничем заниматься, просто поваляемся.

Я качаю головой, и Райан очень мило надувает губки.

— Уверена? — спрашивает он. — Было бы здорово — ребятишки спят в моей постели.

Я резко поднимаюсь, слишком изумленная, чтобы раздумывать над тем, что могу сейчас все погубить.

— Мальчики спят в твоей постели? — спрашиваю я.

— Ну да. — И он с улыбкой тянется за «Мальборо редс», которую прикуривает «Зиппо». — Диего любит спать в моей постели.

— И ты хочешь, чтобы я спала там вместе со всеми вами?

Он с улыбкой кивает и затягивается, а я даже не могу понять — то ли я совершенно отставший от жизни консерватор, то ли это нормально — предлагать едва знакомой девушке провести ночь в постели со своим сыном и его другом. Я жестом показываю ему, чтобы он дал мне затянуться, и думаю: чем скорее я отсюда уйду, тем меньше у меня останется шансов на то, чтобы выяснить и другие неприятные подробности про мою юношескую любовь.

— Мне надо идти, — говорю я, когда мы докурили. Он кивает, целует меня в нос, рывком поднимается с кушетки и за руку выводит через кухню.

— Спасибо за прекрасный вечер, — благодарю я, пока он провожает меня до дверей. А что мне еще сказать? «Спасибо за барабанный концерт и за то, что предложил мне поваляться в постели а-ля Майкл Джексон»?

Глава 25

— Мне нужно с тобой поговорить, — шепчет мне на ухо Джастин, подойдя ко мне со спины в самом разгаре собрания в «Пледжс».

— Ну наконец-то! — кричу я, вызвав тем самым неодобрительные взгляды стоящих вокруг людей.

Последние три дня я, как маньяк, четко следовала составленному графику: сначала — основательный шопинг, потом — работа, чтобы хоть как-то мысленно отвлечься от того, что Адам так и не позвонил, потом я достаю Стефани и Джастина сообщениями на тему «Он ведь позвонит, правда?», ни на одно из которых Джастин так и не ответил. После того как он не отреагировал на мое третье письмо, я вдруг поняла, что не видела и не слышала его уже полтора месяца.

— Где ты пропадал, черт возьми? — спрашиваю я.