Туула

Похоже, в то время я еще не окончательно потерял из-за тебя голову, а жаль. «Я сам решу, куда мне сейчас ехать, сам!» — оскорбленно огрызнулся я. А в висках у меня стучало, возмущению моему не было предела, и только уязвленное самолюбие удерживало от вопросов: да что же это такое? почему? Я прекрасно чувствовал, что случилось и почему. И сразу решил - никаких вильнюсов! Куда захочу, туда и поеду, я снова бродяга, вольный казак, хозяин известных только мне маршрутов! Пока ты говорила мне что-то несущественное: лучше уезжай немедленно, скорым! - я лихорадочно обдумывал, кого бы мне навестить в Каунасе. Несмотря на мою нелюбовь к этому городу - признак хорошего тона даже среди интеллектуалов-чистоплюев, — я решил не уезжать отсюда, поскольку у меня была здесь куча знакомых и друзей. Теперь-то я знаю, что совершил грубую ошибку. Нужно было послушаться тебя - уехать и прийти вечером. Нужно было не отпускать тебя ни на секунду, держать за руку. Это уже была самая настоящая любовная история — пусть банальная, сентиментальная, приводящая в волнение лишь отвергнутого, разочарованного, который, чувствуя себя таким несчастным, засовывает руки в карманы полупальто и медленно удаляется по окутанной дымкой аллее... Так-то!

Я проводил тебя до фуникулера, мы поднялись на гору вместе. В холодном допотопном вагоне я стиснул твои пальцы - ты сидела на ступеньку выше, бледная и неподвижная, как статуя. Я надеялся, что мы еще покурим, но наверху ты вышла, пройдя несколько шагов, резко обернулась и, приподнявшись на цыпочках, обняла меня за шею и крепко поцеловала в губы. Только тогда ты убежала. Не стану кривить душой, не скажу, что надолго запечатлелся тот поцелуй или что он был как отрава. Нет, не был.