Туула

Вот видишь, - удовлетворенно подытоживает Антоний Курячка, — быстро же ты управился! Мог бы и у нас поработать! Он встает, прямо на клинкеры, встает на тебя, Туула, и застывает на том самом месте, где мы с тобой... где остывала когда-то твоя низкая постель, тускло светила подвешенная на стене лампа, а под сводами комнаты, лежа на животе, мы листали захватанный альбом репродукций и хохотали над известной картиной: в сквере сидит с гармошкой на коленях парень в картузе и красной косоворотке, к которому ластится красавица...

Ловко ты это все задумал, — восхищенно покачивает головой охмелевший Антоний, - ой, ловко! Только вот зачем?

Разве так уж ловко? Только бы этот черный клинкер не вызвал подозрений, только бы поскорее застыл цемент! Вот возьмет какой-нибудь босс и прикажет его выколупнуть... Нет... слава богу, эти апартаменты не для какого-нибудь комиссара по делам искусств предназначены — для студентов, тут их студии будут... А для художественных натур эта маленькая черная тайна ведь не помеха, скорее наоборот — они станут гадать, что это, недоуменно пожимать плечами, а со временем перестанут обращать внимание на темную заплатку в полу... да, лучше бы они не настилали этот линолеум... Хотя, с другой стороны...

Паф! Перегорела большая лампа... И тогда я почувствовал вдруг, как кто-то, пролетев совсем близко, задел мой взмокший лоб, я отчетливо ощутил, как по мне чиркнули крылья. Электрический разряд? Нет, не то. Ну разумеется, это невозможно... А вот и снова свет... Ох, а сам-то я куда встал?.. Ну, ничего, привыкнут и перестанут обращать внимание на темные вкрапления. Так будет лучше. Но ведь со временем придут другие. А там, глядишь, пора будет менять линолеум. Что ж, я ведь часто буду сюда заглядывать...

Пожав на прощание руку мастеру Курячке и пожелав ему успеха, я вышел и направился по бетонному мостику в Старый город. С крыш падала капель. Вдруг над моей головой промелькнула чья-то тень... Летучая мышь. Самая настоящая...

1991