Тварь из бездны времен

Он тут же поднялся, удивленный собственной решимостью, и обнял Джоан. Он притянул ее поближе и сжал на мгновенье в крепком объятии, ничего не говоря, удовлетворяясь просто тем, что он может обнять ее. Он понятия не имел, где находится, за исключением того, что под ним снова твердая земля; он не знал, сколько новых опасностей могут возникнуть в ближайшие минуты, заставив их почувствовать, что они получили лишь кратковременную передышку. Может быть, даже огромный зверь не исчез окончательно, не скрылся в водах залива, когда свет кружил над ними.

Дорману было достаточно уже того, что Джоан не ушла на дно, что она не потеряна для него навсегда. Прижимая ее ближе, Дэвид мог сохранить — и сохранял — это мгновение навечно. Он знал, что некоторые люди, которые гордились своей рациональностью, с трудом могли бы поверить, что один миг мог вместить в себя все время. Но Дорман всегда считал, что вечность никак не связана с длительностью во времени и пространстве, а если это значило, что он иррационален — обвинение было бы справедливым.

Джоан сильно дрожала, но она вовсе не выглядела как женщина, которая чуть не утонула и чудесным образом выбралась из воды. Волосы, упавшие ей на лицо и прижавшиеся сейчас ко лбу Дормана, не казались влажными, а ее тонкая одежда на ощупь была совершенно сухой. Одежда туго облегала ее тело, но его ладони не чувствовали влаги, когда касались ткани.

Его собственная одежда также не была влажной, как он быстро обнаружил, когда одной рукой провел по своей пляжной куртке, а затем по шортам цвета хаки.

Что это могло значить? Неужели изображения, которые мелькали у него перед глазами, каждое в отдельной рамке, сменялись медленнее, чем он думал? Или же Джоан была права, решив, что их спасла другая лодка и что тяжелое испытание, которое им удалось пережить, заставило их забыть, как они добрались до лодки и что случилось потом. Возможно, они пробыли без сознания несколько часов. Возможно…

Джоан сказала, что они на пляже, но нигде не было никаких признаков воды и, хотя его зрение все еще оставалось ненадежным — оно прояснилось лишь на мгновенье, — Дэвид был почти уверен, что они окружены мерцающими просторами белизны. Казалось, она тянулась на мили во всех направлениях.

Где они? Что с ними случилось?

Джоан, сжавшись в его объятиях, призналась, что солгала ему.

Я не хотела тебя тревожить! — выдохнула она. — Но мы не в заливе. Дорогой, посмотри… оглянись вокруг. Нет ничего кроме снега и льда… замороженная равнина.

Его зрение снова становилось четче и о деть, что ее слова — чистая правда. Он сидел неподвижно, осколки льда касались его спины, такие же холодные и такие же острые, как полупрозрачная наледь, свисавшая с голых ветвей деревьев, выглядевших так, как будто они перестали расти, достигнув высоты в шесть или семь футов.

Глава 4

Везде, куда бы ни падал взгляд Дормана, были большие снежные заносы, а на огромном расстоянии возвышалась стена изо льда, растянувшаяся на половину всей равнины; валуны в ее основании казались такими большими, что он мог бы перепутать их с маленькими холмами, если бы они не отличались такой своеобразной формой. Некоторые из них имели вид почти что монолитов, а другие были такими же круглыми и гладкими, как отполированные волнами камешки на пляже, о котором Дорман почти забыл — он забыл, что за безрассудство приходится платить, когда человек, несущий ответственность не только за себя, рискует жизнью.

Он еще не умер и не хотел умирать. Но если бы он мог таким образом избавить Джоан от мучительных мыслей, которые должны были проноситься у нее в голове в тот момент, он охотно пошел бы на смерть.

Будет ли хорошо, подумал он с внезапной решимостью, если сейчас вернуться к началу? Не обратно в джунгли и на пляж — даже его детство теперь казалось не таким далеким — но к тому моменту, когда нормальный мир исчез, а странный свет заструился над ними? Джоан в море, цепляется за плавающую холщовую сумку, выбрасывает свою свободную руку в отчаянном жесте и чудовище… чудовище…

А если что–то сотрясло основы времени и пространства? Что если огромный зверь слишком массивного объема, слишком высокого роста существовал в одном мире со всем прочим — с обычными животными и растениями, деревьями и скалами? Что если перенести его назад во времени или перебросить через некоторое невероятное пространство, потому что он не имеет права быть там, где он есть.

и если бы разрушение привело к таким катастрофическим последствиям, что они смирились с этим, посреди какого–то огромного всплеска неестественного света.

Как безумно было верить в это — и даже думать об этом?

Достаточно безумно, несомненно. Опасная мания… и он бы решительно выбросил такие мысли из головы, даже если бы не слышал просьб Джоан.

Она не могла знать, о чем он на самом деле думает. Он был уверен в этом. Но она старалась, как могла, удержаться на пути, ведущем назад к здравомыслию, убедить его, что должно быть некое логическое объяснение всего произошедшего.