Тварь (СИ)

Я с восхищением смотрел на эту хрупкую девушку, так много перенесшую. Впрочем, как и остальные. Очень скоро наши отношения стали даже больше, чем просто приятельские. А первое официальное свидание случилось в парке резервации. Потом все стремительно закрутилось, и мы не заметили, как оказались в одной постели. Она часто любила шутить, что спит с ископаемым. А я не мог насмотреться на нее и насытится общением. Для меня она являла собой воплощение всех надежд человечества. Она спасла меня.

— Джилл, спасибо тебе, — прошептал я, привлек ее к себе, провел рукой по нежной коже.

— За что? — промурлыкала она, устраиваясь на мне. Твердые соски нахально уперлись мне в грудь.

— За то, что спасла меня. Вернула тягу к жизни. Мне есть ради чего жить — ради тебя, любимая.

— Это мило, — улыбнулась она. — Я тоже тебя люблю. Но и это часть моей работы — возвращать к жизни. И я знаю много интересных способов.

Ее губы нежно заскользили по моим. Затем мы снова долго любили друг друга.

— Я хочу, чтобы ты жила и нарожала много детей, — начал я в очередной перерыв. — Хочу, чтобы человечество, как вид, продолжало существовать. Пришествие Твари — это большая несправедливость, которая случайно выпала нам на голову. Это недоразумение нужно стереть с лица Земли, перевернуть эту страницу и восстановить планету.

— Немного высокопарно, — засмеялась она, — тебе не кажется?

— Потому что момент подходящий — я хочу сказать тебе одну важную вещь.

— О боже! Ты хочешь предложить мне выйти за тебя? — она запрыгала на постели, захлопала в ладоши. — Я согласна!

— Да нет же! — я тоже засмеялся. — Хотя мысль хорошая!

— Ну вот, — притворно надула Джилл губки, — так и просижу в девках до ста лет!

— Джилл, любимая, пойми меня правильно сейчас. Я хочу разобраться с Тварью. У нас с ней давние счеты. Я решил, что отправлюсь на фронт.

Её веселое настроение мгновенно угасло, в глазах заходили грозовые тучи, которые вот-вот исторгнут молнии.

— Ты опять про чувство вины? — в ее голосе зазвучала сталь. — Ты, как ученый, принесешь больше пользы здесь, нежели тебя убьет на фронте первый попавшийся клон. Ты понимаешь, что это глупо? Какие счеты?! Очнись! Почти сто двадцать лет прошло, Она уже и забыла про тебя…

— Зато я помню.

— Зато у Нее появилась большая армия, а сама Она… то есть — Он, даже не появляется в боях. И никто до сих пор не знает, где Его искать! С кем ты будешь бороться? С Лернейской гидрой?! Тут не силой оружия нужно бороться, а мозгами! Наши против его! А ты предоставляешь Ему возможность в благоприятном случае полакомиться и твоими мозгами!

Она отвернулась, зашлась в рыданиях. Я обнял ее за плечи, успокаивал. Говорил нежные слова, целовал в шею, баюкал на руках. Затем мы снова занялись любовью.

Чем меньше дней оставалось до конца моей реабилитации, тем больше крепла мысль о том, чтобы отправиться на фронт. Я не мог поступить по-другому. Жаль расставаться с Джилл, но лучше сейчас, чем, когда у нас будет настоящая семья. Я не могу сковывать себя отношениями.

Конечно, просто так меня никто не отправит в сражения с клонами — иначе я стану еще одной боевой единицей врага. Причем очень быстро, без соответствующей-то подготовки. Я проштудировал все процедуры и инструкции о поступлении на службу. Все начинается с военной академии. Пять месяцев обучения и физических тренировок. По сути, эти два вида деятельности сменяли друг друга. Как шутили курсанты, лучший отдых — это сменить зубрежку на спортзал и наоборот. Шесть дней в неделю с пяти утра и до десяти вечера проходили занятия — с мозгами или телом. На седьмой день полагалось отдыхать, но редко кто действительно ничего не делал в этот день — в основном, занимались все тем же. После «учебки» шли семь месяцев боевой подготовки. Вот тут все накопившиеся знания находили применение. От использования всех видов вооружения, до способов выживания в самых жутких условиях. Техника рукопашного боя претерпела серьезные изменения, вооружение кардинально поменялось, тактика и стратегия мало напоминали таковые в двадцатом и двадцать первом столетиях. Новые технологии, экзоскелеты, броня сродни легкому скафандру, недавно разработанные винтовки, стреляющие сгустками плазмы — все это зажигало мои глаза и сердце азартом в предвкушении расплаты.

В последнюю неделю реабилитации, Джилл в который раз решила предпринять попытку переубедить меня.

— Твое восстановление закончилось. Что ты будешь делать теперь, Кристофер? — спросила она с надеждой.

С болью в душе и комом в горле взглянул на нее, выдавил:

— Я уже решил и не передумаю.

— Крис, ведь ты ученый, — мягко начала она, — твой удел решать проблемы мозгами. У тебя это будет получаться гораздо эффективнее, чем оружием. Ведь ты даже ни разу не стрелял!

— Да, ученый, который поставил планету на край пропасти. Я понимаю, о чем ты говоришь. Но не могу избавиться от чувства вины! Да и прошло слишком много лет, теперь моими знаниями обладают даже дети, поэтому я принесу больше пользы на фронте. Научусь, программы рассчитаны на новичков.