Тварь (СИ)

— Только уворачивайся лучше, чтобы быстрее прийти в себя от попаданий — нам понадобится твоя помощь не только с пулеметом.

— Принято.

Маленький отряд незаметно приближался к Джипу. Все ждали сигнала Ракиты.

Один из чернокожих бойцов медленно направился к телу подростка. Его глаза обеспокоенно обшаривали пространство вокруг, винтовка направлена на тело. Опустившись на одно колено, он не глядя нащупал шею и попытался проверить пульс. Вообще-то бестолковое намерение. Мантия создавала видимость, что на Раките нет живого места. С такими ранами не сохраняется пульс. Но сейчас его поведение только на руку нашему отряду. Нащупав слабое биение, удивленный боец повернулся к команде, собираясь сообщить, что мальчик жив. Но Ракита уже пришел в движение. Его рука метнулась к основанию черепа бойца. Пальцы проскочили в сочленение доспеха, ударили в особую точку. Тело бойца обмякло, повалилось. Тут же началась стрельба по тому месту где только что был Ракита. Подросток перекувыркнулся через голову, скрылся за ближайшим валуном. Заработал пулемет, в бой вступили остальные члены отряда Камиля.

Все кончилось в течении нескольких минут. Ослан сломал пулемет. Остальные обезвредили живую силу. Милан хмыкнул — попадались и более профессиональные противники. Даже помощь местных воинов господних не понадобилась. В итоге у них оказалось пятеро пленных и четверо убитых.

Каждый монах взвалил по паре тел. Нагруженные таким образом, они двинулись легкой рысью прочь от места побоища. Через час такого бега, укрываясь в складках местности, Камиль завел отряд в одну из многочисленных пещер. И вовремя — над ними пролетели воздушные разведывательные беспилотники. Но каменная масса надежно скрывала отряд.

Связав пленных вместе, и расположив их так, чтобы они видели происходящее, Камиль с монахами провел отпевание павших воинов. Читали молитвы на африкаансе[1]. Это произвело впечатление на пленных. Несмотря на то, что официальным для всего человечества давно стал английский с небольшими локальными примесями, местные языки поддерживались и продолжали развиваться.

До бойцов давно дошло, кто их пленил. Записи с очищением успели побывать почти во всех резервациях. Многие побледнели, кто-то дрожал и молился своим темным богам. Монахи закопали тела под песнопения Камиля. Немного постояли, направились к ближайшей стене, чтобы вбить в нее железные клинья. Деревьев здесь давно нет, поэтому перекладин для крестов не найти. Постепенно до бойцов стало доходить, что сейчас будет происходить.

Наконец Камиль указал на самого дрожащего. Того, кто безостановочно молился своему темному богу. Когда до того дошло, что он будет первым, боец тонко взвыл, забился в истерике. Остальные крепко сжали челюсти и с расширившимися от ужаса глазами наблюдали за происходящим.

Когда бойца заковали в цепи в виде воображаемого креста, он заорал и намочил штаны.

— Экий ты несдержанный, — пробормотал Ослан, брезгливо взрезая ткань армейских брюк в районе паха.

Он старался не дотрагиваться до мокрых штанов бойца. Хотя через несколько минут у него руки по локоть в крови будут. И это для него уже обычное дело.

Камиль начал читать молитву на африкаансе:

— Верую в единого Бога-отца, вседержителя! Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И в единого Господа Иисуса Христа, сына божьего, единородного, рожденного…

Чернокожий боец забился в судорогах, когда Ослан выпрямился и с деловым видом принялся надрезать кожу на груди. Пронзительный крик сотряс пещеру. Ракита во все глаза смотрел на посеревших от страха негров, наблюдающих за очищением. Поразительное изменение цвета кожи! Мал юнец еще, многого не видал, подумал Камиль. Ничего, привыкнет быстро. В первый раз его вообще вырвало, а сейчас ничего — даже внимания не обращает уже.

— И все же я сомневаюсь, что они божьи дети — больно черны, отродье, — задумчиво произнес Рогдай, аккуратно надрезая кожу на предплечьях последнего негра.

На крики грешника никто не обращал внимания.

Монти молча управлял парящей камерой, выбирая удачные углы обзора из-за плеча Рогдая. Камиль сделал вид, что не расслышал слов Рогдая. Закончили за пару часов. Уже и руку набили, удовлетворенно хмыкнул Камиль. Даже Ракита помогал — резво убирал отрезанные части тел из-под ног старших.

После ритуала очищения, закопали останки, прочли молитвы за упокой и попросили прощения за страдания у душ бойцов. Рогдай морщился, но все же повторял слова вместе со всеми.

После разбрелись по пещере отдыхать. Камиль достал пухлый блокнот и принялся записывать описание новых ритуалов, молитв и отчет по дню. Не для себя, так для потомков, привычно подумал он, доставая ручку.

Среди ночи Камиля разбудил глас божий, он шевельнулся. Глаза открывать не стал. Ведь бог внутри.