Твари

На лице обезьяночеловека появилось выражение полнейшего недоумения, маленькие глазки едва не выскочили из орбит. Он бросил лук и стрелу и с проворством кошки спрятался за дерево. И тут в нас полетели стрелы. Мы несколько раз выстрелили по кустам, надеясь, что звуки выстрелов испугают дикарей и они отнесутся и нам более доброжелательно, но они были настроены против нас, и, не желая никому причинять вреда, расценивая ситуацию как безнадежную, мы перестали стрелять и ретировались по тропе, пока деревня не скрылась из вида. Никто нас не преследовал, но еще долго, двигаясь на север, мы слышали шум в деревне и слабые крики "Юх! Юх! Юх!".

Максуби называли этих существ "марикокси". Обитали они на северо-востоке этого района. Утверждалось, что в восточной части живут также низкорослые, покрытые шерстью темнокожие люди, являющиеся настоящими каннибалами — они охотились на людей, убивали их и использовали а качестве пищи, поджаривая тела своих жертв на бамбуковых вертелах. Максуби считали их совершенно презренными существами, уровня дорожной грязи. Во время последней экспедиции полковнику Фосетту рассказывали об "обезьянолюдях", которые живут в норах они также покрыты шерстью, ведут ночной образ жизни; в прилегающих районах их называют "морсего" или "люди — летучие мыши". Испаноязычное население называет их "кабельюдо", или "волосатые люди", а несколько общин живущих здесь американцев — "татус", или "броненосцы", поскольку они обитают в норах так же, как и эти животные. Фосетт также пишет, что лесные индейцы рассказывали ему, будто морсего великолепно ориентируются по запаху — даже индейцы, эти прирожденные охотники, считали, что у морсего есть "шестое чувство"!

Истинное значение этих наблюдений и информации, которая в них содержится, на первый взгляд могут показаться не вполне очевидными. Они настолько "невероятные" при чтении вне контекста, что, когда их начинает анализировать человек, не искушенный в антропологии и этнографии, человек, который никогда не подозревал о возможности существования современных первобытных людей (или "обезьянолюдей", как их принято называть), эти важные детали вполне могут ускользнуть от его внимания.

Средний слушатель лекций о путешествиях, во время которых демонстрируются диапозитивы и любительские фильмы, и даже попадающиеся среди таких слушателей более образованные люди, по-настоящему преданные науке, — даже они могут пройти мимо важнейших фактов и наблюдений Истинный уровень аналитических способностей среднего, достаточно хорошо образованного человека в областях, находящихся вне сферы его специализации, гораздо ниже, чем принято считать. Даже очень опытные специалисты со стажем могут не обратить внимания на значение заявлений в областях, которыми они не занимаются — при этом заявления действительно могут оказаться полнейшей чушью, но могут быть и поистине бесценными.

В то же самое время существует вполне оправданная позиция профессионала в данной области знаний, оправданная по крайней мере частично. Это естественный скептицизм, переходящий в полное отрицание значительности конкретного заявления. Я не нашел каких-либо опубликованных комментариев на приведенные мной фрагменты дневников Фосетта.

Это может означать только один из двух возможных вариантов, Либо ни один антрополог или специалист в этой области никогда не читал эти страницы, либо — если все-таки читал — не обратил на них внимания или счел настолько вопиющими, что принял за откровенную фальшивку. Неспециалисты, такие, как рецензенты книги, газетчики, писатели "науч-попа" и другие, либо пропустили этот материал полностью, не сумев понять и оценить его значения, и потому, не сумев принять его, решили "не связываться" либо отнеслись к нему как к вымыслу, не заслуживающему даже комментария.

Ни одна из этих позиций, занятых как специалистами, так и дилетантами, не может быть признана разумной. Необходимо давать надлежащую оценку.

Давайте начнем с автора этих дневников полковника Фосетта. Этот человек не был выскочкой. Получив образование в Англии, он поступил на службу в армию — нельзя сказать, что он предпринял это с большим желанием, однако вскоре командование обратило внимание на инициативность и высокие моральные принципы молодого офицера и стало продвигать его по службе. По рекомендации Королевского географического общества он был выбран для топографической съемки границ государств Южной Америки — отнюдь не по его просьбе и без каких-либо протекций. Много лет он работал на правительства Латинской Америки и получал от них жалованье — на это надо обратить особое внимание, поскольку для иностранца, особенно англосакса, подобное положение было уникальным, а Фосетт своими профессиональными навыками и результатами работы сумел удовлетворить даже самых темпераментных правителей.