Твари

— О, черт! Местный скунс, наверное! — скривился Алексей и отступил на шаг.

Появляется грязное, перепачканное зеленым травяным соком, лицо. Блестят глаза из-под нависших волос. Взметнулись худые жилистые руки, скрюченные пальцы с черными от грязи ногтями чертят в воздухе замысловатый узор.

— Кто ты, человек! — дребезжащим голосом произносит существо. — И как ты сюда попал?

— Военная тайна! — бурчит Алексей, брезгливо отворачиваясь. — Если расскажу, придется тебя убить.

— Мне знаком твой голос! — взвыла куча тряпья на золотой цепи.

— Да неужели? Мне только вот такого знакомого и не хватало! Вылезай из дерьма!!

Куча вонючего барахла рассыпается, звенит цепь, золото вспыхивает при свете. Грязный, худой, заросший волосами человек становится на ноги. Седые лохмы закрывают половину лица, неопрятная борода торчит веником. Девушка пятится, автомат нацеливается в грудь неизвестному.

— Вы не узнали меня, Алексей Семенович? — жалобно спрашивает обладатель золотой цепи.

— Нет, — пожал плечами Алексей. — Ксюш, а ты?

— Да Борис это! — сквозь зубы произносит девушка.

— А-а. Вижу, разбогател, весь в золоте! Ладно, удачи тебе, Бориска, — махнул рукой Алексей. — Идем, Ксюша. Где наш тошав? Найду — выпорю и пейсы пообрываю!

Худой, как щепка, Борис подпрыгивает так, что золотая цепь звенит набатным колоколом.

— Возьмите меня с собой! Я пригожусь! Мне нет прощения, я понимаю, но не бросайте меня!

— Да есть у нас один знаток местных обычаев, — отмахнулся Алексей. — Только вот запропастился куда-то.

— А как его зовут?

— Йедидъя. Ёдя.

— Я его знаю. Он был приближенным здешнего правителя…

— … но попал в опалу и угодил в ссылку. Слышали, — криво улыбнулся Алексей. — Идем, Ксюша.

— Постойте, подождите! — кричит вслед Борис, в отчаянии потрясая цепью. — Он обманул вас!

— А ты честный? — бросает через плечо Алексей, не оборачиваясь.

— Выслушайте меня. Рувим Дейч — это он! Это ему ты бил морду в резиденции губернатора!

— Вот как? — останавливается Алексей. — Это интересно!

— Ты веришь ему? — шепотом спросила Ксения.

— Не больше, чем тошаву. Но Бориска в отчаянном положении и, чтобы спастись, должен говорить правду. В любом случае торопиться некуда, дворец явно пуст, я чувствую, — вполголоса ответил Алексей.

— А куда делся этот Йедидъя? — удивилась Ксения.

— А черт его знает! — потер Алексей небритый подбородок. — Упал, потерял сознание и мы его не слышим. Ладно, пока наши зверушки доедают местных жителей, выслушаем Бориса.

* * *

… ты приложил меня от души. Что ж, за дело! Предательству не бывает прощения, так было и так будет. Я пришел в себя раньше Рувима. Кружилась голова, натекла лужа крови, все тело болело. Я умирал! Очнувшийся Рувим понял это сразу, как только взглянул в меня. Да-да, я не оговорился. Они умеют смотреть внутрь человека, вообще в любое существо и мгновенно определять состояние здоровья. А еще они могут лечить. Каким-то образом сращивают поврежденные ткани, соединяют нервные волокна — одним словом, полная регенерация. Конечно, сложные случаи им не под силу — например, поражение головного мозга пулей или разрыв сердца. Все остальное как два пальца… о, простите!

— Тюремное прошлое, мы понимаем, — кивнул Алексей, криво улыбаясь. Он сидит на том самом троне, у подножия которого коротал время на золотой цепи Борис. Седалище оказалось непомерно широким даже для человека (наверно, мангиг Ротшиль лежал тут, свернувшись в клубочек, как кот! — предположил Алексей), места хватило и для Ксении.

— Он внимательно осмотрел меня, потом я провалился в забытье. Изредка приходил в сознание, чувствовал, что меня несут куда-то, затем оказался в темноте, рев мотора, запах бензина и выхлопных газов, плеск воды… окончательно пришел в себя уже здесь, в этом мире. Рувима встречали, как римского триумфатора — почетный эскорт из воинов и носильщики.

— Все люди?

— Да, — опустил голову Борис. — Я пытался заговорить с кем-нибудь из них — бесполезно! Они не слышали меня, понимаете? Мой голос воспринимался ими, как посторонний шум, а не как человеческая речь и они совершенно не обращали на меня внимания. Бросилось в глаза, что воины все были одного роста и комплекции, и все рыжие. А носильщики чернокожие. Подбирали в масть, как лошадей! Гнедые, вороные… Воины в легких доспехах из кожи с украшениями из каких-то блестящих камешков. А у негров мягкие попоны на плечах, чтоб, значит, не натирало. И все, больше никакой одежды! Гениталии были открыты, как у животных. Мы же не одеваем трусики на лошадей или собак. Животным это не нужно, а люди не считают аморальным или неприличным их оголенные гениталии.

— И тогда ты все понял?! — с иронией воскликнул Алексей.

— Да, — с горечью в голосе произнес Борис. Он взмахнул руками, лохмотья всколыхнулись, волна неприятного запаха хлынула к трону. — Возле дворца нас ждали…

— Подожди! — взмахнула рукой Ксения. — Я хочу знать, как происходит смена тел. Рувим был человеком. А здесь он превратился в осьминога с копытами.

— Боря был без чувств и ничего не видел. Правда, Борь? — спросил Алексей с нехорошей улыбкой.