Твари в пути

Туфли несли Эль-Раэда все выше и выше, а он не обращал внимания на истошные крики, раздающиеся за спиной. И пусть он знал, что сейчас эти голодные — самые голодные в мире — создания рвут на части несчастного человека своими крошечными пастями, в сердце его не было жалости к ашинам, самым жестоким и умелым убийцам пустыни.

— Я позвал ее, и она уже идет. Она уже близко. Мой зов так глубоко поселился в ее душе, что ее не остановят ни ушибы, ни переломы, ни даже раны, а что уж говорить об увещеваниях и уговорах. Они все связаны с ней — скоро ты все поймешь, Алон…

Туфли вдруг резко встали, отчего волшебник едва не грохнулся лицом в ступени. Оглянуться кругом — третий этаж башни — караульное помещение стражи — пустое…

— Почти на месте… осталось лишь дождаться, пока…

И тут, будто услышав своего повелителя, левая туфля сама по себе несколько раз стукнула каблуком о пол.

— Она здесь…

* * *

…Алон-Ан-Салем пришел в себя. Его рабочий зал ходил ходуном перед глазами. Стоящий подле и взявший его за руку Медин Амаль не имел четких очертаний…

— С вами все в порядке, мессир? — взволнованно спросил алхимик.

— Это… — прошептал великий визирь, — это еще не конец… Ковер поврежден, часть заложенных в него воспоминаний исчезла, но… вот снова…

* * *

…Сотни глаз, покрывающих ковер, вновь раскрылись. Эль-Раэд медленно поднимался по лестнице, кряхтя и придерживая рукой за плечо молодую черноволосую девушку. С того момента, как туфли остановились, ему приходилось самому волочить свое бренное тело на вершину башни.

— Твои друзья, о прекрасный сапфир… — негромко проговорил волшебник, обращаясь к девушке, испуганной и мало что осознающей кругом. — У тебя есть те, кто может о тебе позаботиться?

Девушка кивнула. Он и так знал ответ, ведь, во-первых, если бы у нее никого не было, а во-вторых, если бы это были не нужные чародею люди, они бы с ней сейчас не разговаривали.

— Не стоит бояться, о, оазис в царстве мрака. Само провидение свело вместе тебя, бедняжку, и меня, старика, мечтающего поскорее оставить все эти кошмары за спиной. Ужас Ан-Хара переполняет мое сердце. Видишь этот ковер, молчаливая красавица? Он унесет нас отсюда. Далеко-далеко. Туда, где безопасно… Туда, где не будет горестей и бед, где можно будет отдохнуть и восстановить силы. Но сперва мы найдем твоих друзей. Тех, кто сможет о тебе позаботиться. Ты ведь хочешь их найти?

Она его не слушала, девушка была словно в дурмане. Он говорил с ней, как с несмышленым ребенком, а она при этом стояла и молчала, отстраненно глядя на волшебника, и порой кивала. Великий маг Эль-Раэд не мог полагаться лишь на уговоры — заклятие послушания надежнее. Оно действовало наверняка, и вся прелесть его заключалась не только в смиренном исполнении команд, а в том, что человек считал, будто он сам принимает решения.

Она кивнула.

— Я слишком стар и не смогу защитить тебя, — продолжал маг. — Ты поможешь развернуть мне ковер на площадке башни, мы сядем на него, и он взмоет ввысь, оставив земле все ее зло, всю неправду. Главное — четко знать, чего хочешь, и тогда ковер послушается…

Но вот и проход на верхнюю площадку. Здесь также никого нет. Волшебник отпустил девушку и с ее помощью начал разворачивать ковер. Он склонился к уголку с витым шнуром и, сделав вид, что распутывает бахрому, начал шептать так, чтобы она ничего не слышала:

— Я чувствую, это моя последняя интрига, последнее заклятие, Алон. Я сделал свой выбор, и хорошо, что тебя здесь нет — ты бы начал отговаривать. Но вопрос стоит так: либо я выживу и сбегу, либо все пойдет прахом, и Тварь пробудится. Это последняя интрига Эль-Раэда. Я связал их судьбы воедино. Каждое звено цепочки тянет за собой последующее: женщина привязана к похитителю, похититель — к этому человеку. Все уже готово, мне осталось лишь вручить им способ побега из Ан-Хара. Запомни, Алон, это очень важно. Я отправляю их всех к тебе: и похитителя, и человека, и камни. Мой гилем отнесет их прямо к тебе. Жди. Надеюсь, ты вовремя получишь мое послание. И последнее… позаботься о Медине Амале, моем сыне. Быть твоим другом, усмирить Пустыню вместе с тобой и победить смерть вместе с тобой было величайшей честью для меня.

— Осторожнее! — волшебника прервал крик девушки.

Он резко поднялся на ноги и обернулся. Но было уже поздно… кинжал завершал свой роковой бег. Блестящая кривая сталь с неимоверной скоростью прочертила сперва по груди старика, а после по его горлу. Он не успел даже вскрикнуть, лишь схватился за шею и повалился на ковер, уже мертвый. В тот миг, как волшебник соприкоснулся с узорчатой тканью, он рассыпался, словно был сделан из песка. Золотые песчинки, подхваченные ветром, взмыли в небо, часть из них затерялась в плетении гилема.

Разделавшись с волшебником, убийца, походящий на клок пламени в своей красной, трепещущей на ветру одежде, двинулся к свидетельнице его злодеяния, перехватывая кинжал. Девушка отступила на шаг, пятка свесилась с края площадки — внизу была пустота высотой в пять башенных этажей.