Твердая порода

Они уже доехали до буровой. Слезая с телеги, Зубаиров тронул плечо Камиля.

— Приходи-ка ты ко мне. Поставлю тебя к хорошему бурильщику.

В сельском Совете Зубаиров понял, что язтургайцы не дадут буровой ни одного человека, потому что колхозу и так не хватает механизаторов. Председатель сельсовета Хафизов, познакомившись с мастером, отметил, что бурение скважины на Язтургайском поле очень важное и ответственное мероприятие, затем начал, будто на собрании, распространяться о том, что татарская нефть явится большим шагом в укреплении экономики страны, в деле создания материальных благ и послужит новым толчком в строительстве коммунизма. Не забыл председатель подчеркнуть и роль промышленности в деле помощи селу и наоборот. «Но лишних людей, чтобы дать нефтяникам, нету, — сказал он под конец и распорядился вызвать секретаря колхозной парторганизации директора местной школы Даминова. — Сейчас он тут будет, спросите у него».

— Нет у нас таких людей, — решительно заявил Даминов, выслушав Фазыла. — Если не верите, спросите председателя.

Председатель колхоза Галлям разговаривал как обиженный собственник:

— Забрали у меня часть поля, качаете воду, заняли хорошее сенокосное угодье. С меня этого достаточно…

А Камиль назавтра прибежал рано, еще затемно. Увидев, однако, что здесь уже все гремит, застеснялся:

— Оказывается, опоздал…

Он не знал еще, что буровики работают в три смены, не останавливаются ни на минуту, бурят и в дождь, и в буран, и в холода. Увидев Камиля, Зубаиров вышел навстречу ему.

— Пришел? — спросил он. — Значит, будем работать?

Взял паренька за руку и по пологому дощатому трапу завел юношу на бурильную площадку.

— Вот, Кадермат, помощник тебе.

Кадермат отпустил рычаги, приблизился к парню.

— Хорошо, давно жду. Как звать?

— Камиль.

— Камиль — это очень хорошо! А я буду дядя Кадермат. Буровую видать приходилось?

За Камиля ответил мастер.

— Он местный, язтургайский… Говорит, что работает комбайнером.

— Очень хорошо! Значит, знаком с техникой.

У помощника Геннадия Еланского мрачно изломались брови.

— Что ж это такое, мастер? Неужели не сумели найти человека постарше?

— Научишь!

— Здесь же не школа буровиков! Сами говорите — нам нужны метры и метры!..

— А ты-то, ты-то знал работу, когда пришел к нам? — осадил его Зубаиров. — Удивляюсь, почему это у людей так память коротка? Забыл, как в поисках компрессии бегал на склад?.. Вот что. Пусть сегодня парень познакомится с буровой. Пусть просто смотрит. Понравится сам скажет…

Работа вахты началась со спуска инструмента в забой.

Блок, похожий на огромный амбарный замок, с шипением ходил вверх-вниз. С помощью толстого стального троса и крюка поднимались и опускались трубы. Лебедки оглушающе шумели. Буровая фыркала, ухала, дрожала всем своим сорокаметровым телом. Подчиняясь бурильщику, трубы одна за другой ныряли в землю. Все это Камилю показалось чудом.

Он хотел помочь буровикам, но не знал, за что хвататься, совался туда-сюда. Еланский, не выдержав, заворчал:

— Нашли рабочего! Ходячая беда!

Кадермату же поведение нового рабочего понятно и состояние его знакомо. «У меня тоже были такие времена, — думает он. — Но все это давным-давно. До войны, будто сквозь дым…»

— Что, друг Камиль, непонятно?

— Непонятно.

— Подержи-ка, Гена. — Кадермат отдал тормозной рычаг Еланскому, сошел с платформы и потянул Камиля к ротору. — Смотри, как надо заряжать ключи. Вот!

Указательным пальцем бурильщик придвинул ключ к трубе, чуть толкнул левой рукой, и замок крепко охватил трубку. Все это Кадермат проделал одним пальцем за какую-то секунду. На языке опытных бурильщиков эта операция так и называется — «настройка ключа одним пальцем». Потом Кадермат в роли помощника бурильщика продемонстрировал спуск инструмента. Да так ловко, будто у него в руках было не железо, а резиновый мячик. Он не думал, куда и что ставить, что брать — все это автоматически делали его сильные и хваткие руки.

И вот больше двухсот метров труб с долотом ушли в землю.

— Начинаем бурить!

Кадермат принял от Еланского рычаг. Стрелка прибора рванулась вправо.

— Долото в забое, — сказал спокойно Кадермат.

Грохот, от которого дрожала вышка, подтверждал, что глубоко внизу бур грызет твердую породу. Стрелки на стенде хорошо показывали ход бурения. Индикатор даже записывал его на бумагу. Все пишет — и работу и простой, поэтому буровики называют его еще и «провокатором».

Руки Кадермата лежали на тормозах, а взгляд обращался то на приборы, то на Камиля. Его радовало, что у парня глаза полны любопытства и внимания.

— Добрый бурильщик будет, — сказал он Еланскому тихо.

— Да бросьте вы, — возразил тот снисходительно. — Сопля еще! Он даже не знает, чем облако пахнет.

Еланский посмотрел на «люльку» верхового, из которой виднелась голова Миргазияна.

— Рано еще ему, рано! — возразил Кадермат. — Пусть обнюхается внизу.

— Да, пожалуй, — вздохнул Еланский. — К тому же и штанишек в запас не взял…

Эти слова больно задели Камиля. Он швырнул ключ, спрыгнул с моста и, даже не спросив разрешения, стал быстро подниматься по узкой лестнице буровой.