Твердые орешки

Валерию было очень тяжело. Он с трудом смотрел нам в глаза и все время старался быть в стороне. Но молодцы ребята: даже виду не показали, что вся эта обидная кутерьма касалась его. Дисциплину подтянули на «отлично», в столовой ни одного замечания не получили.

После ужина снова репетировали в библиотеке. Захар забыл о своем горле и ревел, как медведь, даже пытался петь соло. Зинка все время кричала:

— Ой, ребята, надо на костре выступить лучше всех, чтобы поддержать Валерия!

Вот бессовестная!..

А после отбоя случилось вот что. Веньки сперва в палатке не было. Потом он прибежал и со взволнованным видом сообщил мне:

— Митька, в нашем штабе горит свет! Какие-то люди сидят! Давай пошли!

Мы побежали к штабу и издали начали смотреть, что там происходит.

— Там воры! Надо спасать ракету! — торопил Венька и искал в траве камень или палку.

— Погоди ты! Какие воры? Да это Валерий!

— А другой кто? Может, он с ним борется?

Венька жаждал приключений и рвался в бой. Он не понимал, что меня сдерживает. А мне было очень знакомо лицо парня, и я все время силился вспомнить, кто он.

— Кто же он? Кто?.. A-а, стой! — чуть не крикнул я. — Да это же свой человек! Мировой человек! Это Ваня Шумилов! Друг нашего Валерия!

— А что мне его друг, если у нас секретное дело?

— Да ты ничего не понимаешь! Это же он достал алюминий. Смотри, смотри лучше. Он работает, помогает нам!

Но Венька все равно ничего не понимал. Он требовал немедленно выяснить, что происходит в штабе, и тащил меня к домику. Осталось пробежать несколько шагов. Но в эту минуту перед нами промелькнула тень, и Венька чуть не наткнулся на человека. Человек вышел на свет, и мы узнали Нин-Вас.

— Это уже слишком! — зашипел Венька. — Я не допущу!

Нин-Вас кашлянула, и в дверях тотчас же показался Валерий.

— Кто здесь? — спросил он.

— Это я. Добрый вечер, — миролюбиво сказала Нин-Вас.

Валерий смутился и загородил собой дверь.

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь! Я не собираюсь разоблачать вашу тайну, хотя мне, как старшей вожатой, обидно быть в стороне от общего дела…

Валерий неожиданно отступил в сторону и жестом указал на дверь.

— Пожалуйста, заходите!

Венька стукнул меня кулаком по спине.

— Все! Все пропало! Теперь весь поселок будет знать!

— Нет, не будет! — уверенно сказал я. — Уж если он ее впустил, то знал, что делает. Вот увидишь.

Нин-Вас была там недолго. Из штаба она вышла с Валерием, и они вместе направились в сторону столовой. Уже из палатки мы с Венькой видели, как они ходили туда и обратно вдоль аллеи и о чем-то долго говорили.

— Этот разговор у них должен был давно состояться, — сказал Венька. — Но лучше поздно, чем никогда.

— Посмотрим, посмотрим… — сердито проворчал Саша и укрылся с головой одеялом.

Койка Женьки Быкова была пустая. Женьки вообще целый день не было в отряде. Где он был?.. Впрочем, хорошо, что он не путался во всей этой каше. С этими мыслями я и уснул.

Ничего не попишешь — палатки

Опять сны. Они приходят каждую ночь и всегда удивляют меня своей нелепостью. То есть люди, которые в них участвуют, как правило, всегда знакомые, но события происходят в самых неожиданных местах.

На этот раз мне приснилось, что я был в цирке. Я очень люблю цирк, и он часто мне снится. Обычно я бывал там один, а сейчас почему-то очутился с Валерием. Валерий сообщил мне, что он теперь начальник пионерского лагеря и по совместительству продолжает работать на своем авторемонтном. В цирке было много наших ребят. Я их узнавал то там, то здесь. Они почему-то часто меняли места, а иногда и совсем исчезали. Ярко горели прожекторы, играл оркестр, и по арене бегал маленький клоун. Он кривлялся, танцевал, а его все время сметали метлой с арены. Когда клоун поворачивался лицом ко мне, я ясно видел, что это Женька Быков. Он даже подмигивал мне и делал какие-то жесты: дескать, подожди, еще не то будет!

Наконец оркестр заиграл торжественный марш, зажегся еще десяток прожекторов, и на арену в пионерской форме вышла… Мая.

— Смотри, — сказал Валерий, — лучший номер программы!

Я в этом ни капельки не сомневался и сказал ему, что давно это знаю, что у Маи от меня секретов нет, и даже хотел ему сказать об этом. Но Мая неожиданно повернулась ко мне лицом и смело, на весь цирк сказала:

— Митя, мы с тобой друзья! Ты помнишь об этом?

И странно, никто не обратил на ее слова внимания, будто силой какого-то волшебства слышал их только я один. Через секунду Мая уже взбиралась по канату на высокую трапецию и на головокружительной высоте начала выделывать ловкие, красивые, но опасные упражнения. В оркестре все время слышалась тревожная дробь. Но вот оркестр замолк, и барабанная дробь стала нарастать. Мая раскачивалась вниз головой. Видимо, она должна была перелететь по воздуху на противоположную трапецию. Но неожиданно на арену выбежала Нин-Вас. Она всплеснула руками, заметалась и начала кричать:

— Прекрати! Сейчас же прекрати! Романова, ты вообще себе многое позволяешь!..