Тверской Баскак (СИ)

— Новгород, конечно, сила немалая… — Усмехнувшись, быстро поворачиваюсь вновь к купцам. — Но ведь и мы не лыком шиты. Вот вы говорите, что не одни торгуете, что ежели вы заупрямитесь, то новгородцы хлеб у Низовских купят.

Смотрящие на меня мужики подтверждающе закивали, и я резко перехожу к самой сути.

— А что, ежели мы все зерно заранее скупим, да по одной цене выложим. Скажем, по полгривны за пуд. Что тогда?

Тут не выдерживает боярин Острата и, крякнув, отрезает сходу.

— Ни у кого в Твери столько денег нет! — Он кривит рот в усмешке. — Скажешь тоже, весь хлеб скупить! Это ж сколько деньжищь-то надо?!

Я тоже улыбаюсь ему в ответ, словно бы смеюсь над своими же словами, но говорю серьезным не вяжущимся с моим видом тоном.

— У одного нет, а вот ежели мы все скинемся, да закупщиков в Москву и Суздаль отправим… — Перестаю улыбаться и обвожу всех прищуренным жестким взглядом. — Предлагаю вам товарищество. Сбросимся, кто сколько даст, тот такую часть прибыли и получит. Выкупим все местное зерно. С этим думаю проблем не будет. С Низовскими тоже договоримся. Ежели на Москве их встретим и цену обычную ярмарочную дадим — по четверти гривны за два пуда. Зачем им тогда до Твери тащиться? Ежели за товаром, то налегке-то лучше. Тем более что, самым упертым и пригрозить можно. Времена-то ведь нынче неспокойные, как справедливо наш тысяцкий заметил. — Поворачиваюсь к Луготе и вновь растягиваю губы в улыбке. — Так ведь?!

Тот улыбаться в ответ не торопится и мнет свою кустистую бороду.

— Излагаешь красиво, — он бросил на меня яростный взгляд, — но дело досель невиданное. — Он вдруг повел глазами в сторону купцов. — Получается, я свое добро должен чужим рукам доверить. — Крякнув, тысяцкий покачал головой. — А ежели что, кто ответит?

Из-под кустистых бровей на меня взлетел испытывающий взгляд, но ответил неожиданно Алтын Зуб.

— Ты на что намекаешь, Лугота Истомич, — Светловолосый здоровяк резко поднялся из-за стола. — Ты сейчас что, нас с Путятой в воровстве обвинил что ли?!

Я как-то в местные подковерные тонкости вникнуть еще не успел, и для меня, в отличие от остальных, бурная реакция купца стала полной неожиданностью.

Подняв руку, пытаюсь притушить вспыхнувший пожар.

— Никто ни на что не намекает! — Я еще не закончил, а Лугота уже поставил крест на всех моих дипломатических потугах.

— Так для купца обман то не грех… — Усмехнувшись, он с вызовом встретил взгляд Зуба. — Что не так скажешь?!

— Обман обману рознь! — Сидевший до этого тихо Путята вставил свое слово. — Ежели на торгу так то не обман, а хитрость… — Он недоумевающе развел руками. — Без нее-то купцу как?!

— Вот, а я что говорил! — Лугота торжествующе обвел всех взглядом. — Только безумец купчине свои деньги доверит!

Смотрю на эти разборки и мысленно качаю головой:

«Прямо как дети! А ты собрался с ними Великую Русь строить! Подумай, еще можно соскочить!»

Спрашиваю себя, но знаю, это я так… Рисуюсь! На деле, права на обратный ход у меня уже нет. Я должен этим людям, должен монголам, должен князю Александру. Так просто исчезнуть мне не позволят. Будут искать и рано или поздно найдут. Этот мир еще меньше, чем наш.

За столом идет уже настоящая ругань, но пока еще дело до оскорблений и рукоприкладства не дошло. Пресекаю этот базар резким ударом по столу. Мой кулак обрушивается на столешницу, подпрыгивают стоящие на ней кубки, и в полной тишине взгляды всех присутствующих устремляются на меня.

— Тихо! — Злой блеск моих глаз урезонивает их лучше слов. — Никто никому на слово верить не обязан. У каждого из нас есть имущество в городе, которое в отличие от серебра унести и спрятать невозможно. Оно станет залогом. Если кто-то из товарищества решит скрысить, то он будет знать, что потеряет здесь все! — Встречаю еще не заданный вопрос в нацеленных на меня взглядах и предвещаю его. — Конечно, после тщательного разбирательства. Во всех спорных случаях товарищество будет решать кто прав, а кто виноват, и как оно решит, так и будет.

Не проронивший до этого ни слова, боярин Якун вдруг шумно выдохнул.

— Ну, предположим, мы соберем деньги и даже сумеем скупить все зерно. Кто сказал, что новгородцы станут платить вчетверо против нынешней цены. У них снега зимой не выпросишь, а тут вчетверо… Да они на ножи нас поставят, а город спалят дотла!

Боярин замолчал, и лица всех присутствующих резко развернулись в мою сторону, мол что скажешь? Диспут в один момент перетек совсем в иную плоскость, но в отличие от предыдущих прений, к этому вопросу я готов. Даже более того, я его ждал, потому что передо мной стоит совершенно невыполнимая задача. Убедить этих сквалыг сброситься на общее дело, с учетом того, что у меня-то самого денег нет ни гроша.

Встаю и упираюсь двумя руками в стол.

— Новгород в драку не полезет! Это проблему я беру на себя.

— Одних твоих слов маловато будет. — Стрельнул в меня насупленный взгляд Луготы. — Ты здесь человек новый, сегодня есть, завтра нет, а отвечать нам придется.

Стараюсь смягчить ситуацию и растягиваю губы в улыбке.