Тверской баскак. Том Пятый

«Субэдэй не смог, а я смогу, и этого русского лучше бы отправить куда-нибудь подальше, дабы ни у кого не возникло даже мысли принизить мое достижение».

Дело в том, что поход на венгров и вообще на юг меня совершенно не интересует. Мне нужен север и в первую очередь Германские города южной Балтики, и не сожженные в пепел, а целые и здоровые. Готовые к сотрудничеству и расширению нового торгового пути из Азии в Европу. Для этого мне необходим император Конрадин и полная свобода маневра. Самый идеальный вариант, если бы все это Бурундай дал мне сам, поскольку ссориться с ним сейчас было бы верхом глупости.

Все это промелькнуло в моей голове, и я продолжил плести свою сеть.

— Единственное, чего я опасаюсь и что может поставить под угрозу весь поход на Венгрию и дальше на юг, это по-прежнему остается Германия. Конрадин слишком мал, а его опекуны слишком ненадежны. Смогут ли они собрать всех Германских курфюрстов и обеспечить его избрание? Подчинятся ли Германские князья?

В глазах Бурундая блеснула раздраженная искра.

— Еще недавно ты говорил совершенно иное, и уверенности в тебе было поболе.

Изображаю смущение, мол что я могу поделать, человек всегда полон сомнений. Несколько секунд тишины, и снова проскрипел Голос Бурундая.

— Для вразумления упорствующих я пошлю с герцогом тумен Балакана.

— Это сильный ход! — Поддакиваю ему и тут же вношу сомнение. — Вот только Тукан и Абукан едят с рук Берке, а из верных тебе темников с тобой останется только Джаред-Асын и Тутар… Не маловато ли⁈ Может на север лучше отправить Абукана?

При имени Абукана Бурундай брезгливо поморщился.

— Нет, этот туповат, не справится!

Киваю в знак согласия и тут же словно осененный внезапным порывом:

— Может быть пошлешь с Абуканом меня, тогда и толку будет больше, и Берке руки укоротишь.

По лицу Бурундая пробежало очевидное сомнение. Идея была со всех сторон соблазнительной, но перспектива остаться совсем без огненного боя останавливала его своей нерациональностью.

Читая эти сомнения, спешу их тут же исправить.

— В этом случае я смог бы разделить свое войско и взял с собою лишь часть, а полк Хансена с баллистами и прочим огненным боем отправил бы с тобой.

Вот теперь в голове Бурундая пошел настоящий раздрай. С одной стороны отправить любимца Берке — Абукана — вместе со слишком уж сообразительным русским на север было очень соблазнительно, а с другой…

Бурундай овладел собой и уставился на меня испытывающим взглядом.

— Хорошо, я тебя услышал! А сейчас иди, мне надо подумать.

* * *

В большом приемном шатре Бурундая сегодня собраны командующие всех соединений, что находятся в его войске. Здесь и ордынские темники, и союзные русские князья, и герцог Баварии Людвиг Суровый вместе с архиепископом Эберсбахом. Все спокойно сидят по кругу, скрестив ноги по-татарски, и лишь немцы с непривычки все вертятся, явно испытывая дискомфорт.

В полной тишине звучит скрипучий голос Бурундая.

— По просьбе князя Даниила Галицкого я рассмотрел его обиду на умаление сына его, Романа, и по праву, данному мне ваном Улагчи, принял решение. Коли жинка его единственная наследница трона Австрийского, то следует ему принять корону герцога на себя. Князь Даниил верный слуга Великого хана, и отныне сыну его надлежит быть таковым вместе со всей землей австрийской. По окончании похода князю Даниилу с сыном следует предстать перед повелителем улуса Джучи, ваном Улагчи, дабы тот закрепил мое сегодняшнее решение своей волей и ханским ярлыком. Таково мое решение, а всем, кто решится воспротивится, придется столкнуться со всей силой ханского гнева и мощью его непобедимого войска. — Он сделал паузу, и взгляд его узких прищуренных глаз обвел в первую очередь монгольских темников. — Приказываю поднять бунчуки, через неделю мы выступаем!

Легкий гомон пробежал по кругу сидящих, а я спокойно нахожу глаза Даниила. Он держится уверенно, но я вижу, что в душе он потрясен. Представляю, даже какой главный вопрос сейчас крутится у него голове. «Неужто этот Фрязин настолько силен, что может влиять на решения Бурундая⁈»

Если я прав, то подобные сомнения мне только на пользу. Чем больше их будет, тем шире будет мое влияние на Руси.

«Ну что, наш уговор в силе⁈» — Безмолвно спрашиваю его, смотря прямо в глаза. Вижу, как ему хочется увильнуть от прямого ответа, но он в таком замешательстве, что вынужден кивнуть.

«Да!»

Перевожу взгляд с него на Александра, а затем на Андрея. У них такое же смятение, но оба также безмолвно подтверждают наше негласное соглашение.

Я не настолько наивен и не верю, что хоть кто-нибудь из них добровольно выполнит свою часть договора, но до тех пор, пока сынок Даниила будет цепляться за герцогскую корону, у меня будет мощный рычаг давления на его отца. Рано или поздно я заставлю его выполнить обещания, а следом и Александра с Андреем.

Вновь зазвучавший голос Бурундая выводит меня из задумчивости.