Тверской баскак. Том Пятый

И вот тут, по моим расчетам, у защитников крепости должно защемить под ложечкой, и обязательно должен возникнуть вопрос, как им быть дальше⁈ То что стена скоро не выдержит и рухнет, вижу не только я, но и они. Поэтому им сейчас предстоит сделать выбор, либо ждать, когда пушки пробьют стену и готовиться к встрече врага в проломе, либо ударить на упреждение. Я готов и к тому, и к другому, но предпочел бы вылазку осажденных. Для этого я и не стреляю по воротной башне, что стоит в пятистах шагах от меня, а выбрал для обстрела и штурма место чуть севернее.

Когда еще только начали насыпать редут, а пушки не выдвинулись на позицию, и Греча, и Калида засомневались в моем решении, мол не лучше ли бомбить башню.

— Проломим ворота с одного выстрела! — Начал было Семен, но я сазу оборвал его.

— А дальше⁈ — Мой взгляд перешел с командира артиллерии на Калиду. — Ворота разнесем в щепки, согласен, но ведь проход за ними наверняка засыпан камнями, и такую массу в два ствола не пробить.

Калида все ж засомневался.

— А ежели нет?

На что я вновь покачал головой.

— Ежели нет, то значит за воротами длинный обстреливаемый с двух сторон коридор с завалом в конце, и защитники планируют устроить атакующим огневой мешок.

— Откуда знаешь⁈ — Стрельнул в меня вопросительный прищур Калиды, и я чуть было тогда не брякнул, что это мол азы средневековой военной фортификации. Вовремя спохватившись, я «прикусил язык», а потом выдал им свое видение.

— Риск тут не оправдан, лучше сделаем по-другому. Оставим ворота невредимыми, и если они не завалены, то защитники обязательно попытаются этот момент использовать.

— Как? — Не сдержал вопроса Семен Греча, и я ответил ему встречным вопросом.

— А ты бы что сделал, если бы видел, что те две смертоносные штуковины, кои рушат твою стену, стоят всего в двухстах шагах от тебя?

Калида среагировал первым.

— Вылазка! Они попытаются выйти и захватить, или уничтожить наши пушки.

— Точно! — Мой рот самопроизвольно растянулся в довольной ухмылке. — А мы поймаем их на этом и попытаемся ворваться в замок на плечах бегущих.

Отбросив воспоминания, всматриваюсь в посеревшее небо. Близится рассвет!

Вот грохнул еще один пушечный залп, и орудия замолчали. После трех выстрелов ствол требуется хорошенько остудить, дабы не разорвало. Все ж таки качество чугуна оставляет желать лучшего.

Приказываю ракеты тоже больше не тратить, и в серой дымке слышны только крики командиров расчетов, треньканье арбалетов и скрип взводимых баллист. Баллисты отправили за стены еще одну порцию ядер, а я слежу за проявившейся на фоне разрывов воротной башней.

«Решатся защитники на вылазку или нет⁈» — Этот вопрос терзает меня сейчас больше всего. Если да, то это значительно облегчило бы мне дело, а если нет, то придется добивать пролом и посылать туда штурмовую колонну из стрелков и алебардщиков. Мне бы этого не хотелось, поскольку ясно, в таком случае потерь будет значительно больше.

Навскидку проходит около получаса, и вновь гремят два пушечных выстрела. Стена ощутимо вздрогнула, когда ядра вонзились в каменную кладку. Посыпались зубцы на бруствере, и в месте удара наметилось проседание. Теперь уже всем становится очевидно, еще один такой удар и все, стена боле не сдюжит!

В напряженном ожидании мой взгляд вновь обращается к башне, и я нервно сжимаю кулаки. Стоящий на поле шум заглушает скрип петель, но мне отчетливо видно, как воротные створки начинают медленно раскрываться.

Мысленно поздравляю себя.

«Господа ляхи позволили-таки себе увлечься азартом и кажущейся простотой решения. Нет, „друзья мои“, простые решения чаще всего ведут к тяжелым последствиям!»

Ворота распахнулись, загрохотал цепями подъемный мост, и около сотни тяжелых латников, опуская на ходу длинные копья, вырвались из нутра крепости.

Я смотрю на эту горстку храбрецов и понимаю, что защитники крепости даже не осознают, с каким противником имеют дело и каков в реалиях численный перевес. Что может сделать эта сотня пусть и бронированных всадников, когда столкнется с бригадой пикинеров в шесть сотен бойцов.

Все так и происходит. Едва заскрипели петли ворот, как Петр Рябой точно в согласии с планом приказал арбалетчикам отходить. Первый десяток рыцарей промчался по мосту и, не дожидаясь остальных, рванулся вдогонку. Видя в прорезях шлемов только спины бегущих стрелков, они не сразу заметили вышедшие из-за сгоревших построек ротные шеренги пикинеров.

Рассчитывая обрушиться на незащищенные спины бегущих, к своему ошеломлению всадники наткнулись на лес выставленных пик. Первые рыцари попытались прорваться сходу, но были буквально растерзаны ударами копий. Их печальный пример вразумил идущих следом, но все равно их судьба была уже решена. Им в тыл уже заходила конная сотня Ивана Зосимы, тогда как весь его остальной полк несся в открытые ворота замка.

Защитники крепости, видя что вылазку им уже не спасти, бросились поднимать мост, но было уже поздно. К несчастью для них, дело это не быстрое, а конные стрелки Зосимы уже мчались по настилу моста.