Твин Пикс. Беседы создателя сериала Марка Фроста с главными героями, записанные журналистом Брэдом Дьюксом

Дуэйн Данэм: Купер – агент ФБР, а Одри – старшеклассница. Из этого бы просто ничего не вышло. И как бы это отразилось на репутации Купера? Как по мне, даже то, что Куперу дали возможность одеваться как местные, существенно изменило его личность. И когда он снова возвращается к строгому костюму, я вздыхаю с облегчением. (Смеется.) Он зачесывает волосы назад, и все выдыхают: «Вау! Круто!» Но при всем этом парень не отступает от принципов и поглощен своей работой. Таким персонаж и предполагался изначально.

Кайл Маклахлен: Шерилин была своего рода «роковой женщиной» в сериале и ее увлечение Купером было просто забавным моментом, с которым можно было поэкспериментировать, но, по моему мнению, для публики это было бы актуальным лишь в течение определенного времени, пока Одри заканчивала школу. Тем не менее наблюдать за этими отношениями было занимательно: как менялся в лице Купер, какие чувства испытывал как мужчина, как агент ФБР, а возможно, как и будущий отец… Хотя, не факт.

Харли Пейтон: Ясное дело, важность Кайла для всего сериала было трудно переоценить – это же сам агент Купер, черт возьми! Так что меня ничуть не удивило, когда Дэвид в конце концов сказал: «Ладно, не хочешь – не будем». И его персонаж в итоге влюбился в совсем юную особу из женского монастыря. Это было плохой затеей, но так уж получилось.

Учитывая, что производство сериала было привязано к жесткому еженедельному графику, творческие умы, стоящие за «Твин Пикс», очевидно, были не в состоянии предложить резонансную историю, способную заменить дело об убийстве Палмер. Несмотря на то что сериал намекал на предстоящее появление заклятого врага Купера Уиндома Эрла, по воспоминаниям актеров и сотрудников на съемочной площадке, не прекращались попытки найти новую и соответствующую атмосфере траекторию развития.

Мигель Феррер: Честно говоря, я толком и не помню, что происходило после того, как убийцу разоблачили. Для меня это шоу было фактически закончено после раскрытия главной тайны.

Грег Файнберг (продюсер сериала): Когда телекомпания заставила их раскрыть сущность убийцы, перед ними встал вопрос: «Отлично, и какую же историю нам теперь рассказывать зрителям?» По моему мнению, когда запускаешь проект, нужно иметь конкретное представление, о чем он, в сущности, будет. После того как тайна была раскрыта, я подумал, что теперь это будет уже совсем другой сериал.

Филип Карр Нил: «Кто убил Лору Палмер?» – это было словно наклейка на бампере. Переплюнуть такую историю было сложно. Как мне кажется, до этого проект был успешным потому, что режиссеры придерживались хорошо проторенной, знакомой тропинки, но впоследствии они напали на след, уводивший их в захватывающем направлении, тем самым вынимая из сериала душу и сердце. Все, что вызывало у зрителей желание смотреть сериал, исчезло. Преступление раскрыто, и теперь нужно перестроиться и приняться за новую тайну. Компания, можно сказать, прикрыла лавочку, заявив: «А теперь придумайте что-то новенькое». Это как-то несправедливо.

Джеймс Маршалл: Я думал, Джеймс и Донна будут попросту продолжать делать то же, что и раньше – и вдруг они стали действовать невпопад и вести себя не в соответствии с характерами героев… Это навевало тоску. Раньше все строилось на ситуациях в стиле Нэнси Дрю (литературный персонаж серии книг, девушка 18 лет, детектив-любитель), когда искренняя невинность сталкивалась с темной, загадочной стороной жизни. Нагромождение событий лишило шоу динамичности, что было явной ошибкой.

Роберт Энджелс: Мне кажется, после того, как убийство было раскрыто, было уже невозможно писать сцены, основанные на чувстве вины. А я всегда был уверен, что именно это двигало сериал вперед. Не знаю, как считали Дэвид, Харли и Марк, но, по-моему, интрига держала зрителя в напряжении. Можно было взять любого жителя города за отправную точку, ведь все они чувствовали вину за случившееся. Возможность творить чудесные истории была утеряна. Вспоминая об этом, можно сказать, что это было самое неприятное, мы словно оказались безоружными.