Твое злое великолепие

— Розалина… уходи!.. — Генрих представить себе не мог, сколько минут за дверью стояла его дочь, подслушивая их разговор, однако не это его сейчас беспокоило, а возможный смертельный взмах в сторону его единственного смысла жизни.

— Папа!.. — более громко позвала Розалина, на глазах у которой не прекращаемым потоком покатились слезы, из-за чьей пелены она не могла разглядеть хоть что-либо дальше метра от себя.

— Розалина, — ледяной тон голоса, который она никогда прежде не слышала от своего любимого Габриэля заставил застыть ее на месте, не решаясь предпринять хоть какие-то попытки к бегству, — с этого момента, между нами, все кончено. В будущем заботься о себе сама и, если я когда-нибудь узнаю, что ты замышляешь причинить вред Анфисе, — он поднял переливающуюся белоснежным оттенком рапиру, острый окровавленный край которого направил прямиком к нежному горлу юной девушки, — я убью тебя этим же самым клинком, которым погубил и твоего отца.

Далее Габриэль, не оборачиваясь, вышел из кабинета, растворяясь в огромных коридорах романского дворца, будто кровожадный призрак в пелене тумана. Принцесса мгновенно подбежала к своему отцу, схватив плед и начав давить на рану, дабы хоть как-то остановить кровотечение.

— Кто-нибудь! На помощь, скорее! — Розалина прокричала так громко, что мгновенно сорвала голос, а уши от оглушительного звука неприятно звенели, однако дальние звуки наспех идущих шагов не остался не замеченным. Она облегченно выдохнула и посмотрела на Генриха, с ужасом осознавая, что тот уже начинает терять сознание.

— Нет, папуль! Смотри на меня… СМОТРИ НА МЕНЯ! — истерично хлопая по щекам отца, надеясь через боль привести его в чувство, проревела девушка, на что он только рассмеялся, — Не смейся! Это не смешно! Это крайне не смешно!!!

— Розалина…я хотел умереть после твоего отъезда из дворца, жаль…у меня не получилось… ты теперь за этим наблюдаешь… мне ужасно неловко… — в бреду, Генрих начал озвучивать свои мысли, до конца не осознавая, действительно перед ним иллюзия или нет, однако напоследок, он хотел бы выговорится и, конечно, напомнить своей любимой наивной дочери, что это не ее вина, — послушай, Рози… я очень хочу, чтобы ты была счастлива… если есть то, что приносит тебе удовольствие, начни этим заниматься и наслаждайся… не становись моим подобием, я ужасный человек, пропавший в желании умереть уже как десять лет… так что… именно благодаря тебе я дожил до своих лет и… в том… что произошло нет твоей вины… ты ведь у меня самая лучшая, кто бы что ни говорил, помни мои слова… цветочек Рози…

— Не смей отключаться! — голос Розалины стал тихим и тяжелым из-за жгучего горького комка в горле, который невозможно сглотнуть, лишь с ужасом раз за разом пробуя вкус противной скорби, забыть которую больше не представляется возможным. — Проснись, ну же!

Девушка в суматохе наклонилась, игнорируя запачканные в родной крови неумелые руки и прислонилась ухом к груди короля, слыша звенящую тишину. В внезапном приступе, она начала делать массаж сердца, при этом поддерживая испачканный зеленый плед на ужасной сквозной ране. Она много раз видела, как священники использовали этот способ при крайней необходимости, поэтому попыталась повторить, но ее слабые руки не могли сделать даже одно нормальное сдавливание грудной клетки.

— Нет… это невозможно… Нет… нет… нет-нет-нет-нет-нет-нет… НЕТ! Пожалуйста! Прошу тебя, открой глаза! Умоляю! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… Ну же, открой! Молю! ПОЖАЛУЙСТА! НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ! УМОЛЯЮ! ОТКРОЙ! ГЛАЗА! Пожалуйста…

Розалина уткнулась лицом в быстро остывающее тело отца, не в силах и дальше продолжать былые действия. Она истошно закричала, рыдая, не покидая ни на мгновенье Генриха.

— Ваше Высочество, позвольте, — нервно попросил случайный стражник, хватая девушку и оттаскивая ее от тела короля.

— Он не мертв! Он еще жив! — внушила себе принцесса, вырываясь из чужих объятий, — Он жив! Спасите его! ПОЖАЛУЙСТА, СПАСИТЕ ЕГО!

— Выведи принцессу и приведи к ней священника, — сурово прошептал капитан подоспевшего отряда, лет сорока, с темными коротко подстриженными волосами, в бордовом начищенном кителе и брюках с золотыми лампасами. Он, подходя к телу короля, проворно, с бывалым опытом, оказывал первую помощь в пределах его умений, пока через несколько минут не прибыл врач и священник.

— Мертв. Король погиб, — мрачно с придыханием возгласил врач, священник тихим кивком подтвердил его слова, создавая цельную минуту молчания и в тоже время раздумий, как черт возьми они позволили этому случится?!

Глава 21