Твои атомные дирижабли (СИ)

Командующий шестой имперской армией, вернее её остатками, сумевшими отступить в Молино, был боярин-кровавник с некогда роскошными, а сейчас пребывающими в неухоженном беспорядке, усами и глубокими морщинами. Он выглядел усталым. А чтобы кровавник по-настоящему устал его надо было укатать так, что просто страшно думать насколько трудно приходилось простым людям рядом с ним.

— Подкрепление? — обрадовался боярин. — Слава Императору!

Даже морщины на его лице несколько разгладились, а кончики усов чуть поднялись, стремясь принять положение параллельное полу.

— Две с половиной сотни человек. Три мага, — отрапортовал Клим.

Командующий нахмурился. Усы поникли: — Почему так мало?

— Мы не подкрепление. Ехали на поезде на запад и вот, застряли пока тут, — объяснил Клим.

— Понятно. Какое тяжёлое вооружение имеете?

— Никакого. Только ручное, да и то не полный комплект, хотелось бы больше, если есть такая возможность.

— Понятно, — кивнул командующий. Ещё одно разочарование в череде всех прочих. Он рассчитывал на серьёзное подкрепление, а тут непонятно что. Вроде не балласт, но куда их деть без тяжёлого вооружения? Вопрос.

— Вот что, — решил боярин. — Отправляйтесь на машиноремонтный завод. Мы туда свозили всю поломанную технику, которую смогли забрать с собой. Вы земляне, значит разбираться в ней должны получше. Местные умельцы с большим трудом определяют в какую сторону крутить гайку, а в какую закручивать болт. Если сумеете восстановить работоспособность хотя бы нескольких паровых грузовиков и поставите на них работающие пушки, то очень сильно нам этим поможете.

— Есть отправляться на машиноремонтный завод, — ответил Клим и уже от себя заверил: — Сделаем всё, что в наших силах.

Проводив покидающих его кабинет землян взглядом, командующий шестой, практически разбитой, армии одними губами произнёс: — Только на это и надеюсь. Пусть Император поможет всем нам.

Машиноремонтный завод оказался парой больших сараев и несколькими домиками при них. Причём крыша одного из сараев провалилась и через образовавшуюся прореху можно видеть небо, а когда шёл дождь, то вода капала прямо на стоявший тут же паровой грузовик с открытым капотом.

В сараях и вокруг них было полно самой разнообразной поломанной техники: паровых грузовиков разной степени сохранности, на скорую руку бронированных и пострадавших в боях или же от неумелой эксплуатации паровых тракторов, попалась даже пара машин на двигателе внутреннего сгорания и неизвестно каким образом затесавшиеся сюда два земных бронетранспортёра с выгоревшим и частично расплавленном корпусом.

Хранился весь этот металлолом без всякого внимания, часто под открытым небом, часто с открытыми капотами или даже со вскрытыми двигателями. С каждым прошедшим днём шансы на восстановление падали. Тем более, что нормальных инструментов имелось всего ничего, а запасные детали можно было достать только, сняв их с похожей по конструкции техники.

Начал Клим с того, что разогнал местных технарей, хозяйничающих в сараях, носящих гордое имя машиноремонтного завода. Впрочем, разогнал не далеко и подходить не возбранял, чтобы местные могли хоть чему-то научиться, наблюдая как работают земляне и казаки. В каком-то смысле казакам было даже проще разбираться с имевшей техникой так как в их родной линии паровые трактора и грузовики прочно и давно вошли в обиход почему-то, так и не сменившись машинами с двигателем внутреннего сгорания.

Но самой неоценимой была помощь Зурмази. Ни одного крана на «машиноремонтном» заводе не оказалось за исключением пары лебёдок и помощь сильной тролихи способной поднять и куда нужно перенести или оттащить тяжёлый грузовик или заклинившееся орудие оказалась просто бесценна.

Чувствуя свою нужность, осыпаемая комплиментами Зурмази зарделась, краснела и то и дело норовила спрятаться за тощую спину гоблина Грыга.

Бои с демонами шли уже в пригородах Молино. Часть казаков вынужденно не участвовала в ремонтном процессе, оставаясь на страже и отпугивая слаженным огнём редких тварей, сумевших пробраться через цепь окопов и оборонительных линий и ошалело метавшихся до встречи с первой пулей или первой жертвой.