Твои атомные дирижабли (СИ)

— Как бы это сказать, — начал Корвин. — Судя по всему, у твоей зверу…, то есть у товарища Грыга имеется дар к магии. Сильно выраженная склонность к стихии жизни и, чуть менее выраженная, склонность к шаманизму. Понятия не имею насколько это уникально для представителей его расы, но… мы сможем попробовать развить его таланты.

— Грыг- маг! — не скрываясь, рассмеялась принцесса.

— На данный момент у него всего лишь есть определённый потенциал, который предстоит ещё развивать и развивать, — педантично поправил архимагистр. — Ну или забыть об этом, если мы примем такое решение.

— Забыть? Почему забыть? — не понял Клим.

— Это гоблин. Существо иной расы. Я не могу гарантировать, что применяемые для людей методики обучения не повредят ему, — покачал головой Корвин.

Надёжа спросила: — Как вы вообще определили наличие у него дара? Неужели кто-то из преподавателей решил специально просканировать гоблина?

— Никто не мог даже предположить, — рассказывал архимагистр. — Всё дело в купленном у купца артефакте. Когда закончили массовое обследование, его установили во входном холе академии. На самом деле я сам долго не мог поверить, что артефакт реагирует именно на шныряющего вокруг него гоблина. Потом, когда лично провёл его обследование, убедился.

— Думаю, следует спросить самого Грыга чего он хочет, — предположил Клим.

Принцесса хмыкнула: — Ты ведь и без того знаешь, что он ответит.

Клим согласился: — Знаю.

— Значит: да здравствует первый гоблин-маг! Надеюсь он не разнесёт там у вас всё на мелкие кусочки, — посочувствовала Надёжа новоявленному ректору магической академии.

День был ясным, а вечер и ночь выдались холодными. Техники увеличили температуру теплоносителя, чтобы в жилых домах не было холодно. Вчерашние кочевники и недавние горожане, в один миг перенесённые из средневековья в невообразимо комфортное будущее, выходили на улицы и жгли множество костров в специально отведённых для этого местах. Живой огонь плясал и бросал вечно меняющиеся отсветы на суровые лица.

Каждый из жителей Советска знал, что уже завтра огромный серебряный купол, поднявшийся за городом, взлетит в небо унося вместе с собой восемьдесят сотен воинов. Это было важное событие. Может быть в первый раз, в линии Орати, люди собирались сами, первыми, напасть на демонов и полностью уничтожить одну из их армий.

…

Дрогнул пол и качнулись все незакреплённые предметы.

Сначала поднимались медленно, словно неохотно. Но вскоре скорость подъёма увеличилась и громадный дирижабль, как невесомая пушинка, взлетал выше и выше.

Стихли удивлённые, наполненные непередаваемым чувством, крики людей, впервые отправившихся в полёт и наблюдавшие за исчезающей и удаляющейся землёй. Гоблин Грыг кричал вместе со всеми. Дикий восторг и столь же первобытный страх смешивались в крике в разных пропорциях.

Смотреть в иллюминаторы и знать, что ты сейчас летишь выше и быстрее многих птиц — было сродни чуду.

Не разобраться кто выкрикнул первым, но неожиданным образом все собравшиеся на смотровой площадке и в паре обширных кают-компаний аборигены вдруг начали хором скандировать: — Зе-мля! Зе-мля! Зе-мля!

Земляне растерялись. Кто-то попробовал выкрикнуть: — О-рати!

Но остальные его не поддержали, и сам оратор смущённо замолчал. Набравший минимальную высоту и скорость, атомный дирижабль проглатывал один десяток километров за другим под мощное, похожее на боевой зов, скандирование: — Зе-мля! Зе-мля!

Со временем, конечно, все успокоились. Впечатления от первого в жизни полёта понемногу стирались. И то, что пять минут назад казалось удивительным чудом перешло в разряд обычных чудес. Мало ли их уже показали земляне. И сколько ещё покажут впереди. А пока летим. Дирижабль отнюдь не реактивный самолёт. Полёт обещает быть относительно долгим.

Несколько дней назад у гоблина Грыга и его названного брата — человека по имени Клим Ворошилов состоялся важный разговор. И начал его сам Грыг.

— Люди собираются в военный поход, — произнёс гоблин вечером, после дня полного различных забот, когда они, по традиции, собирались вдвоём и прежде чем ложиться спать пили сладкий чай, обсуждали прошедший день и, иногда, смотрели на звёзды или Клим что-нибудь рассказывал, а Грыг слушал.

— О чём ты говоришь? — не сразу понял Ворошилов. Его мысли занимала подготовка к экспедиции в Некрополис и сложность организации дипломатических контактов с некромантами.

— Грыг говорит о большой небесной лодке где собираются воины. Ты летишь с ними, брат Клим?

Отложив на тарелку надкусанную булочку с кисло-сладкой начинкой из местных ягод, Ворошилов признался: — Как раз хотел поговорить с тобой на эту тему. Сам я улетаю, но как насчёт тебя?

— Грыг тоже лететь! — заявил гоблин. — Грыг — воин!

— И давно ты стал воином? — поинтересовался Клим.

— Как только брат сделал Грыга свободным. «Быть свободным, значит быть воином» — так говорит в школе учительница Надежда Богданова[11]. Поэтому если Грыг свободен, то он воин. Если он воин, то он должен лететь.