Твой путь (СИ)

…Иттрик проснулся от резкого и довольно болезненного удара древком копья в бок. Едва он успел подняться, стараясь не опираться на правую руку, перетянутую тугой повязкой, как его тут же выволокли в коридор и подтолкнули в спину, приказывая идти вперёд. В темноте юноша не разглядел лица стражника, а потом увидел, что лицо его наполовину скрыто тонким остроконечным шлемом с перьями. Ни в Халле, ни в Кейне таких не носили, зрелище было весьма непривычное. Однако сейчас было не до смеха: на некоторое время о нём забыли и вспомнили только сейчас, вероятно, светлейший хочет продолжить проверять истинность слов своих доносчиков.

Идти долго не пришлось: достаточно скоро, всего через несколько поворотов и земляных спусков, стражник отворил перед ним дверь, глухо звеня ключами, и всё так же, без единого слова, втолкнул внутрь. Подземелье было намного больше того, в котором юношу оставляли раньше: довольно просторное, с более высоким потолком, освещённое несколькими небольшими факелами. В глубине его, у самой земляной стены, стояли трое: Иттрик узнал императора и его первого помощника, а третий человек, вероятнее всего, воин, был ему незнаком. Он что-то спросил на чужом языке, привычном для местного населения, но первый помощник императора прервал его.

— Он не понимает наш, имперский, — промолвил Витторио, и какие-то издевательские, насмешливые нотки послышались в его голосе. — Будем разговаривать на онхёне. Мы ведь будем разговаривать, правда? — с нажимом он задал вопрос уже непосредственно Иттрику, но тот только молча опустил глаза. Разговор предстоял нелёгкий и явно не быстрый — это он понял сразу, едва вошёл сюда.

— Не пристало так стоять перед светлейшим! Не видишь, кто перед тобой? — короткий и точный удар под колени, и юноша вынужден был опуститься на пол. Лезвие, нагретое теплом чьих-то рук, прижалось к открытой, незащищённой шее.

— Не нужно, Рамиль, — усмехнулся асикрит. Однако все понимали, что при первой возможности он как раз этот приказ и отдаст. — Мы ведь пришли просить, а не приказывать, правда, вежливости его не научили, но сейчас не об этом.

— В правде твоей мы уже недавно имели честь убедиться. Мы поверим каждому твоему слову, потому что это действительно так, нечасто приходится встретить истинных жрецов, тем более — жрецов Сварога, которых, говорят, почти совсем не осталось.

Иттрик с трудом удержался от напрашивавшегося вопроса. Император невозмутимо продолжал.

— Через несколько дней мы хотим выступить в поход в сторону Кейне, Северных земель. Нам необходимо быть уверенными в том, чем обернётся это сражение для имперской армии. В том случае, если небеса пошлют нам победу, мы можем спокойны, а если судьба уготовила нам поражение, мы должны узнать причины его и сделать всё, чтобы этого не случилось. Неужели это так трудно для тебя? Ведь ты не раз проделывал подобное для своих. Просто теперь у тебя другие условия.

— Я не стану предавать, — тихо ответил юноша. — Моя роль в вашей войне не так велика, она даже ничтожна, чтобы моё слово что-то значило. Но действовать против Кейне вы меня не заставите.

Император и асикрит переглянулись. Только начальник имперской стражи стоял молча: к своей превеликой радости, он не знал языка народов Запада, поэтому из разговора не понял ни единого слова.

— Ты нас недооцениваешь, — спокойно промолвил Витторио. — В этом подземелье бывали пленники и посмелее, и покрепче тебя. Почти все они были уверены в благосклонности судьбы, однако боги от них отворачивались, и они умирали здесь же, в муках и в луже собственной крови. И поверь, далеко не всем мы предлагали выбор, так что можешь считать, что ты особенный.

— Если ты думаешь, что мы ни на что больше не способны, то заблуждаешься, — добавил Витторио. — Нам известно и о девчонке, что была с тобою — если помнишь, ты сам проболтался. Её…

— Не трогайте Ивенн! — вдруг вырвалось у Иттрика. — Делайте со мной, что хотите, но её не трогайте!

— Надо же, как благородно! — хмыкнул Август. — Ты сейчас зря тратишь слова, парень, она давно мертва, и на сей раз уже навсегда, — продолжал он, попутно наблюдая за тем, как в светлых глазах юноши растерянность и непонимание сменяются гневом. — Когда ты рассказал моим дозорным о ней, с тобой в Империю поехали не все. А её догнали оставшиеся.

Витторио незаметно толкнул в бок Сильвестра, чтобы тот подтвердил слова светлейшего, и тот несколько раз кивнул: хоть и не понимал онхёна, знал, что лучше всего будет просто согласиться, когда того требуют. Иттрик побледнел и закусил губу. Ему показалось, что сердце рванулось и ухнуло куда-то вниз, а очертания подземелья поплыли перед глазами.

— Ежели это… и правда так… я и подавно ничего вам не расскажу, — прошептал он. — Не простят вам боги такого. И согласятся со мною, не поведают вам ни о чём.

Неожиданно его с силой швырнули вперёд, вниз лицом. В рот набились влажные комья земли, и он, попытавшись приподняться, сплюнул, но тут же древко копья прижало к полу, ткнувшись между лопаток.