Твой шёпот в Тумане

— Не знает она? — женщины вопила так, что слюна разлеталась вокруг Пара капелек попали и мне на лицо, вызывая омерзение. — Не знает она! Эсам, негодный мальчишка, предал традиции нашей семьи. Предал своих родителей! И даже когда мы смирились с его выбором, он не отдал мне тебя. Не отдал! Твоя мать науськивала его против нас. Мерзкая девка!

— Не смейте так говорить о моих родителях! — зло прошептала я. борясь с головокружением.

— Гордая, — старуха скривилась, — ничего я обломаю твою гордость. Ты станешь следующей жрицей Танука. Это тело заменит моё, а ублюдки, которых оно породит, возродят наш род из пепла. Ты родишь мне правнуков. Томмали, и мы вновь отстроим храм и вернём расположение бога. Хотя тебя, как раз уже и не будет. Но останусь я.

— Сумасшедшая, — выдохнула я, теряя сознание.

— Не дерзи, внучка, — это последнее, что я услышала, перед тем, как увязнуть в густом и вязком беспамятстве.

Глава 72

Очнувшись, я не сразу поняла, где я. отчетливо слышались капли дождя, стучащие по крыше, и раскаты грома, но уже где-то вдалеке. Я замёрзла. Запахнув плащ, поёжилась. Тело буквально заледенело. Глаза разлеплялись с трудом. Потерев их, обнаружила маленькие склизкие прожилки зелёного гноя на пальцах.

Это несколько удивило, ведь с утра я была абсолютно здорова. Откуда же сейчас воспаление, да такое сильное. Второй глаз я разлепила с трудом, убрав корочки гноя с ресниц. Мне было так плохо. Грудная клетка болела, в горле пересохло.

Попытавшись приподняться, я поняла, что это просто отвратительная идея.

— Очнулась?! — старческий голос вывел меня из подвешенного состояния. Моё сознание проснулось и насторожилось.

— А вы ещё не померли? — вырвалось у меня. Мой хриплый болезненный голос звучал глухо, но вполне различимо.

— Нет, и не собираюсь, Томмали. Теперь у меня есть ты, а значит, жить мне ещё очень долго, — этот мерзкой хриплый голос затрагивал некие струнки в моей памяти.

Перед глазами стоял сгоревший храм, плачущая Лестра и бабушка, занёсшая надо мной нож. Словно обрывки дурного сна, эти картины всплывали в моей голове.

Крик сестры. Возня. Лестра, такая маленькая и худенькая, ещё совсем ребёнок, дралась со взрослой женщиной. Нож выпал, сестра схватила его и направила на бабушку. Она что-то говорила, утирая рукавом нового платья слезы. Я же лежала на камне, держа в руке куклу, не в силах пошевелить и пальцем. Дверь в храм знакомо скрипнула, и помещение огласил грозный крик отца.

Качнув головой, словно отгоняя видение, уставилась на, казалось бы, родного человека.

— Для чего вам я? — прохрипела, спрашивая то. о чём и сама уже догадалась.

Просто мне нужны были подтверждения.

— Я смотрю, мой сын совсем не посвящал тебя в традиции нашего рода, — старуха недовольно скривила изрезанное морщинами лицо.

— Я прекрасно знаю традиции своей семьи. Ваш род мне как-то до того умертвия, — огрызнулась я.

— Не дерзи, девчонка, — бабка оскалилась, — тебя обязаны были отдать мне. Ив день твоего шестнадцатилетия я провела бы ритуал и подменила душу в твоём теле на свою. А ты спокойно бы дожила срок, отведённый мне. Но Эсам всё испортил, и не дал мне совершить то, что требовали наши традиции. Он не позволил матери! Своей родной матери занять тело дочери. Я уговаривала отдать мне одну из вас: вы обе были в сгоревшем храме, но он лишь разозлился и забрал вас. Лестра — поганка бешеная, защищала тебя как волчица. Собачья сестринская преданность. Ты наверняка не помнишь этого. Мой сын умел мастерски подчищать память. На прощанье он кинул мне твою деревянную куклу, как напоминание о его умершем сыне. Но я не виновата в его смерти…

Женщина умолкла и зло сжала высушенные временем ладони в кулаки. Я же ждала продолжения. Эта старуха явно хотела выговориться, а я получить ответы на те нескончаемые вопросы, что роились в моей голове.

— Почему он винил вас в смерти новорождённого? Мой братик просто не проснулся поутру, порою такое бывает, — хрипло выдохнула я.

Старуха зашлась лающим кашлем. Было видно, что одной ногой она уже в могиле.

Видимо, мое тело нужно ей было как воздух.

— Нет, — женщина выровняла дыхание и судорожно передёрнула плечами. — В ночь, когда твой младшей сестре положено было родиться, я опоила твою мать и увела её с праздника. Твой отец был занят тобой и сестрой. Они не понял, в какой момент она исчезла. Я успела провести ритуал: ребёнок должен был родиться посвящённым богу Тануку, — карга умолкла, и оглянулась на дверь в сарай, в котором мы находились. Там снаружи залаяла собака.

Я же ждала продолжение рассказа и эта гадюка, что я некогда звала бабушкой, меня не разочаровала.