Твои Возможности, или Реализация «ТРАНСЕРФИНГА»

– Сто лет не играла. Это кажется австралийский. Разбивай, напомнишь правила походу. – Ира скинула шарф-шаль, оголив свои острые плечи. На ней было чёрное платье в стиле Шанель, ровно облегающее её худощавую фигуру, по длине оно буквально стыковалось с модными в то время высоченными сапогами-ботфортами.

– «Итак, как зовут твою жену?» – перешла она опять на иврит.

– «Тами… Её родители приехали с Украины в 70-е. Сейчас внимательно…», – я сделал паузу перед ударом, выпрямился и поднял указательный палец. – «Мать моей жены оказалась родственницей одноклассника моего отца, которого я встретил на похоронах бабушки. Моя бабуля умерла, прожив пять лет в Израиле, они с дедом уехали вместе с родителями и сестрой в 90 году».

– «Ну…, я с тобой. Ты думаешь, виски могут повлиять на концентрацию моего внимания? Бей, твоя очередь», – Ира

устроилась на одном из высоких стульев, возле барной стойки.

– От борта в среднюю, – загоняя третий шар подряд, сказал я по-русски, привлекая внимание заскучавшего бармена. – «Одноклассник моего отца был тоже старожилом в Израиле, он видел меня последний раз, когда мне было четыре года. Узнав, что у меня инженерное образование, он посоветовал мне перебираться в центр. Мол, уровень повыше и работу легче найти. А я в то время получил повестку из армии, точнее приглашение на “день открытых дверей”. Там я узнал подробности о резервистской службе для вновь прибывших. “Олим хадашим” не достигшие 26-летнего возраста, были обязаны пройти месячные курсы “немолодого” бойца, принять присягу и в течение 90 дней приобрести профессиональную подготовку, в зависимости от рода войск. Мне уже исполнилось 27, но я записался добровольцем. Не знаю, что больше повлияло на принятие такого решения – желание стать полноценным гражданином Израиля или желание сменить обстановку в этот тяжёлый период моей жизни. По израильским законам, мне полагалась бронь по месту работы со среднемесячной зарплатой из расчёта за три последних месяца. Набор проводился два раза в году, и до моего призыва оставалось два месяца. За это время я пересдал на водительские права и купил новенький “Opel Astra”. На новые машины, вновь прибывшим полагалась большая скидка, так что ссуду мне брать не пришлось».

– «У моего Шимона сейчас призвали младшего сына, так он ни то, что отмазывать его не собирался, он даже связями своими не воспользовался, для тёплого местечка». – Ира загнала первый шар и радовалась как ребёнок.

– «А ты знаешь, что мне в жизни пришлось два раза присягать. Ощущение неприятное. Облегчение было лишь в том, что перед присягой израильскому народу, первая присяга народу советских социалистических республик была уже неактуальна – “союз” развалился. После присяги всех, у кого были водительские права, послали на курсы по вождению техники грузоподъёмностью свыше 15 тонн. По окончанию, меня прикрепили к подразделению снабжения и охраны базы, которая находится на территории Газы. С тех пор, раз в год меня забирают на месяц в “милуим”».

– «И до какого возраста»?

– «Вроде бы до 47… Я был тогда уверен, что нахожусь перед

началом нового этапа своей жизни. Вернувшись на завод, я получил подтверждение своего диплома от министерства образования и сразу же занялся поиском работы в центре станы. Первое же собеседование прошло удачно, и мне предоставили месяц, который по закону я должен отработать после сообщения об уходе. Новым местом работы оказалась “электрическая компания Израиля“. Игаль, узнав о моём уходе, принялся меня отговаривать. Мол, работать я там буду по временному контракту и что “постоянство” мне там не светит, так как у них самые сильные профсоюзы в стране. А если я останусь, то он сделает всё чтобы в течение года я смог получить статус работника фирмы. Но логика мне подсказывала, что карьеру инженера-электрика лучше начинать в электрической компании. Расставаясь, Игаль вручил мне рекомендательное письмо и сказал, что, если передумаю, он будет лично хлопотать о приёме меня на работу. Первым моим местом работы в новой фирме стало строительство мощной распределительной электростанции на окраине Ришон ле Циона – города, в котором жила Тами и её родители.