Твоя кровь, мои кости

Она больше не видела Питера до позднего вечера того же дня, спустя много времени после того, как ее мать объявила отбой. Она помнила, что ночь была жаркой и безветренной, а небо за ее открытым окном озаряли бледные зарницы. Она подскочила на кровати, когда кто-то соскользнул с ветки и бесшумно приземлился на подоконник.

— Он ничего такого не имел в виду, — сказала она, уверенная, что это Питер. — Джеймс всегда пытается вывести тебя из себя. Ты же знаешь, какой он.

В другом конце комнаты Питер был молчалив в темноте. Просто тень мальчика. Уайатт выбралась из постели, прошла через комнату и забралась на подоконник рядом с ним.

— Ненавижу, когда мы ссоримся, — сказала она.

Две бледные серебристые луны скользнули к ней.

— Мы не ссоримся.

— Кажется, что ссоримся.

Он не ответил. Не сразу. Вместо этого он вытащил мягкого вельветового кролика из кучи животных на подоконнике. Огромная голова кролика склонилась набок, атласные ушки упали на побелевшие костяшки его кулаков.

— Что ты почувствовала? — спросил он. — Когда он поцеловал тебя?

— На вкус он был как лимон, — сказала она под еще одной белой вспышкой.

— Тебе понравилось?

Ее сердце глухо забилось о ребра. Это была новая земля, чужая и зыбкая.

— Питер, — сказала она, желая, чтобы он посмотрел на нее. — Это была просто глупая игра.

Погруженная в бархатную темноту, она не заметила, как он наклонился к ней. Она только почувствовала осторожный шепот его губ в самом уголке своих губ. У нее вырвался прерывистый испуганный вздох. По другую сторону распахнутого настежь окна на горизонте сгущались тучи. При первом же низком раскате Питер отстранился, его взгляд скользнул в сторону грозы.

— Завтра будет кровавая луна, — сказал он, будто ничего необычного не произошло. Но произошло нечто экстраординарное. Воздух был наэлектризован, ночь наполнена жизнью. Небо было полно гроз, и Уайатт тоже. Сердце у нее в груди бешено колотилось. Оно бешено гнало кровь по венам. Осторожно — слишком осторожно — Питер протянул руку и положил кролика ей на колени.

— Я не могу этого сделать, — прошептал он, не сводя глаз с деревьев, видневшихся вдалеке.

А потом он исчез, выбрался обратно через окно и скрылся в ивняке. Оставив ее испуганную и одинокую, под первые крупные капли дождя, барабанящие по стеклу.

***

Бессмертный, человек с зонтиком по имени Питер. Бессмертный, будто он был каким-то божеством. Бог, а не мальчишка. В ту ночь у окна он показался ей более человечным, чем кто-либо из тех, кого она когда-либо встречала.

В предрассветном полумраке кухни желтая оболочка телефонной трубки приобрела голубоватый оттенок. Несколько минут назад она сняла ее со стены и прижала к уху. На линии не было связи. Никаких гудков. Никаких помех. Ничего. Она делала то же самое час назад. За час до этого. Ритуал начинал ей надоедать.

Она прошлась по кафелю, по пути слегка задремав. На этот раз, сняв трубку, она не стала прикладывать ее к уху, просто ударила ею по рычагу с такой силой, что вся подставка вышла из строя.

— Бесполезно. — Ударив ногой в чулке по плинтусу, она зацепилась большим пальцем ноги за угол шкафа. От этого усилия она запрыгала на одной ноге, сквозь стиснутые зубы проскальзывали ругательства. Крошка сорвалась с места как раз в тот момент, когда телефон издал одиночный пронзительный звонок. Вздрогнув и все еще пошатываясь, она потянулась к трубке.

— Джеймс?

На линии послышался фоновый шум. Она услышала, как из громкоговорителя донеслось потрескивание громкой связи. И затем поверх него:

— Ты все еще там.

Его недоверие отдавалось эхом будто в жестяной банке. Его голос звучал так, словно находился за много световых лет отсюда. Дрейфуя где-то в космическом сплетении звезд, она столкнула спутник с орбиты пять долгих лет назад.

— Как ты можешь звонить мне по этому телефону? — спросила она, в то время как он сказал:

— Я, кажется, велел тебе убираться оттуда.

Она сглотнула, почувствовав кислый привкус во рту.

— Ну, я застряла.

— Застряла, — повторил Джеймс. — Как застряла?

— Во-первых, машина не заводится. Во-вторых, в лесу были люди.

На линии появилась ощутимая настороженность.

— Что за люди?

— Я никого не узнаю. Какие-то типы в плащах околачивались на границе участка. А вчера мужчина буквально — я имею в виду буквально, Джейми, — превратился в птицу прямо у меня на глазах.

Она замолчала и ждала, что он потребует больше информации… начнет колебаться, как и она, когда впервые столкнулась со сверхъестественными истинами Уиллоу-Хит. Вместо этого он выдохнул и сказал:

— Сделай мне одолжение, не разговаривай ни с кем другим, пока я не приеду.

В трубке прозвучало еще одно непонятное объявление, и Джеймс выругался. Она попыталась представить его таким, каким он мог бы выглядеть сейчас, но все, что она могла видеть, — это тощего парня в переполненном терминале, с черными волосами, вьющимися над ушами, и синяком под глазом.