Машина остановилась на Московском проспекте у кафе «Чайхана Байрам». Тимка вышел из машины, батя выскочил следом. Обежал авто, оглядел делового сына, поправил галстук. Тим подвигал шеей в узком вороте.
— Капец! Как ты в нем ходишь? — выдохнул ребенок с натугой. — Это ж мужской корсет. Дышать-то нечем.
— Терпи. Красота требует жертв. Погоди, — дядя Леша выдернул из кармана телефон, настроил камеру, встал рядом, обнял ребенка за плечи и отвел руку в сторону. — Улыбаемся и машем. Блин, Тимыч! Я ж фигурально! Улыбочку. Вот. Теперь хорошо.
— Ну? И что это было?
— А это называется доказательство. Я потом своим внучкам буду показывать и рассказывать о том, как папа старался завоевать их маму, — усмехнулся батя и спрятал телефон.
— У меня будет два сына, — заявил Тимка.
Батя заржал, не засмеялся, а именно заржал, как иноходец по команде седока.
— Не. У тебя будет полный дом девок! Две или даже три дочери.
— Да, конечно…
— Я ж тебе говорил — у Господа тоже есть чувство юмора. Батя — спасатель, а дома цветник! И все в мать.
— О! Ну тогда моя песенка спета.
— Так давай… того… вернемся. Пока не поздно, — а у самого рот от уха до уха.
— Харэ угорать, меня и так трясет!
Тут батя положил обе ладони на плечи парня, заглянул в глаза.
— То, что ты делаешь, это правильно. У тебя может ничего и не получится, но если выгорит, то счастливыми станут сразу несколько людей. Понимаешь?
Тимка еще раз переложил сумочку с планшетом в другую руку и кивнул. Он так не волновался даже во время выступления перед профессорами, а сейчас…
Кафе полностью оправдывало свое название: ковры, диваны, подушечки, деревянные реечные перегородки между залами с воздушными занавесками на них, мозаика, а из динамиков что-то восточное, так сходу и не определить: Ирак или Турция.
Человек, с которым была назначена встреча, сбросил фото, и парень всю дорогу до Питера говорил себе, что это и есть отец Леры: сходство было, как говорится, на лицо. Уваров, следуя за официантом, вошел в боковую залу и увидел этого мужчину, который встал, чтобы поприветствовать Тимку. Классические светлые брюки и серо-голубой лонгслив идеально сидели по фигуре. Темные волосы, коротко стриженные на затылке и удлиненные на макушке, чуть вились. Легкая небритость придавала мужчине несколько импозантный вид. Вживую он оказался интереснее, чем на фото.
— Иванов Николай, — протянул мужчина руку.
— Федорович? — еще раз уточнил Тимка.
Мужчина усмехнулся:
— Федорович.
— Уваров Тимофей, это я вам звонил.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Вы молодо выглядите.
— Ну, не знаю, к худу или добру, но это временно, — улыбнулся Тим.
Николай усмехнулся:
— Да. Молодость быстротечна. Кофе?
— Нет, я, пожалуй, возьму что-нибудь холодное.
Мужчины сделали заказ и теперь могли говорить. Тимка заметил, как Иванов заметно волновался. Может, у него случилось что-то?
— Я вам звонил по поводу вашего выпускного. В этом году будет пятнадцать лет, и наша инициативная группа решила повторить это турне. Находим и обзваниваем бывших выпускников, присутствующих на том теплоходе. Могу я задать вам несколько вопросов? — Уваров открыл сумочку, извлек планшет.
— Да, конечно. Но скажите, а вы, лично вы, знакомы со всем списком выпускников?
— Простите?
— Там же было больше сотни детей…
— Сто двадцать восемь, — не моргнув глазом соврал Тим.
— И вы один этим занимаетесь?
— Нет. Как я уже сказал, нас несколько человек. А что?
Николай поерзал на стуле, а потом сложив руки на стол и сцепив их в замок, сказал:
— Понимаете, уже несколько лет я разыскиваю одну девушку с этого теплохода…
Сердце от радости подпрыгнуло, а ладони взмокли.
— Какую девушку? — спросил отчужденно, боясь выдать себя.
— Ее зовут Ксения, Ксения Николаевна Соловьёва…
В этот момент Тимке показалось, что из-под него выдернули стул. Он даже придвинулся ближе к мужчине, так как опасался упасть. Вся эта неразбериха с «искал — не искал», «нужна — не нужна» вдруг обрела смысл. Обрела причину. Он искал… Искал, но…
— Понимаете, мы познакомились на корабле. Она из Тихвина, вот такого роста, — и мужчина провел рукой себе над солнечным плетением.
— Ксения Николаевна, каштановые волосы, вот такого роста? Соловьёва? Из Тихвина? — повторил парень за мужчиной как мантру.
— Я не говорил, что у нее каштановые волосы…
В галстуке вдруг стало совсем невозможно дышать. Тот словно в удавку превратился, и Тимка, не вытерпев, потянул за узел, ослабляя хватку.
— Вы ее искали, ведь так? — спросил подросток. — И я теперь знаю, почему не нашли.
Николай не спускал с этого светлоголового молодого человека (лет двадцати, не старше) взгляда, а тот вдруг опустил голову к планшету, ловкие пальцы быстро заскользили по экрану, а потом, еще раз, ослабив узел галстука, протянули гаджет Николаю.
— Потому что ее фамилия не Соловьёва, а Соколова. И родом она не из Тихвина, а из Тосно. Это ведь она?
Мужчина взял планшет и в следующее мгновение едва не выронил.
— Ксюша… — выдохнул он, вцепившись в фото жадным взглядом.