Твоя тень

– Анна должна вот-вот приехать из Сан-Франциско и забрать свои вещи. Надо ей помочь. Да и документы для развода уже готовы.

– Так быстро?

– Анна особо ни на что не претендует, в этом все дело.

«Еще бы она претендовала! – возмутилась про себя Кэтрин. – Изменять мужу, а затем бросить его с детьми! Анна явно не в том положении, чтобы еще что-то требовать!»

– Сам-то как, справляешься? – Это был один из тех бессмысленных вопросов, которые задают лишь для того, чтобы успокоить собственную совесть. – Как настроение?

– Ну, скажем так: испытываю смешанные чувства. Одновременно и радуюсь, и грущу, и злюсь… Ко всему прочему, еще и за детей переживаю.

«Наверное, самая длинная и эмоциональная речь О’Нила за все время, что я его знаю», – подумала Дэнс и не нашлась что сказать.

Они помолчали, а затем Майкл улыбнулся:

– Ну ладно. Пора в путь.

О’Нил уже собирался идти к машине, когда Кэтрин, к собственному удивлению, вдруг обняла его за плечи, притянула к себе и страстно поцеловала.

«Господи боже мой, что ты творишь, подруга?» – воскликнула она и хотела отпрянуть, но Майкл, предугадав это желание, заключил ее в крепкие объятия.

После чего не менее страстно поцеловал Кэтрин в ответ и только затем отпустил. Она крепко прижалась к нему, они поцеловались еще раз, и Майкл отступил на шаг.

Дэнс ожидала увидеть на лице О’Нила притворное недоумение. Она думала, что он будет ждать каких-то объяснений – но нет! Напротив, Майкл смотрел на нее и улыбался, легко и непринужденно. Кэтрин тоже с благодарностью улыбнулась ему.

«Сестра, ты не ведаешь, что творишь! – отругала она себя, а затем, неожиданно для себя, ответила: – Очень даже ведаю. Я целую мужчину, которого по-настоящему люблю».

Эта мысль поразила ее даже больше, чем сам поцелуй.

Майкл сел в машину.

– Позвоню тебе, как доберусь. Увидимся в воскресенье.

– Будь внимательней на дороге, – попросила Дэнс и мысленно закатила глаза. Когда сама Кэтрин была подростком, эта банальная фраза, которую неизменно талдычили родители, всякий раз выводила ее из себя: разве человек, управляя автомобилем в трезвом уме и добром здравии, будет невнимателен на дороге?

Однако еще живы были в памяти события той ночи, когда муж погиб в автомобильной аварии, и теперь не повторять эту фразу ей казалось попросту невозможным.

Майкл захлопнул дверцу, глянул на Кэтрин и приложил левую ладонь к ветровому стеклу. Она в ответ приложила свою.

О’Нил включил передачу, тронулся с места, и через мгновение его автомобиль скрылся из виду.

– Вот так поворот! – прохрипел убеленный сединами Бишоп Таун и пригубил молока.

– Кто бы мог подумать, что Эдвин невиновен! – вторила ему Кэтрин, сидевшая подле них с Кейли на веранде дома Таунов. – И пальцем никого не тронул. Короче, сели мы в лужу!

– Эдвин – тот еще кусок говна! И никто меня в этом не переубедит!

– Пап!

– И это еще мягко сказано! Я бы очень обрадовался, если бы этот мешок с дерьмом оказался за решеткой. Пофиг за что! Ему там самое место! Надеюсь, он не доставит Кейли больше хлопот? – не на шутку разбушевался Бишоп и выжидающе посмотрел на Дэнс. – Ведь так?

– Думаю, не доставит. Шарп понял, что его жестоко обманули, и теперь скорбит по своей утраченной любви.

– Кто эти ублюдки, черт возьми? «Ключники»? Да что они там о себе возомнили?! Их надо засудить к чертям собачьим!

– Пап! Ну хватит, в самом деле! – Кейли взглядом показала на кухню, где Сью и Мэри-Гордон помогали Шери печь что-то невероятное, ароматно-ванильное. Но сиплый голос Бишопа, похоже, не долетал до дверей кухни, потому что там никто даже и ухом не повел.

– Не будем мы ни с кем судиться. Я не хочу лишней шумихи вокруг себя, понимаешь, пап?

– Кейли, шумиха – это наш хлеб, хотим мы этого или нет. Я посоветуюсь с Шери, как бы нам все это выставить в таком свете, чтобы ты не пострадала! – И с этими словами Бишоп похлопал дочь по плечу. – Хорош кукситься, Кей-Ти! Все злодеи сдохли, а Эдвин отвалил – жизнь-то налаживается! И про отмену концерта я чтобы больше не слышал, ясно? Кстати, покумекал я тут над порядком песен и пришел к мысли, что пора выкатывать тяжелую артиллерию, – «Покидая дом родной…» просто взорвет зал. Особенно если повторить на бис. А последний припев будет исполнять на испанском языке хор ребятишек! Ты только представь!

Дэнс заметила, как Кейли напряглась всем телом и вздернула плечи. Было очевидно, что к концерту она еще не готова. Да, убийц остановили, а Эдвин прекратил свои преследования, но это ведь еще не повод не считаться с чувствами певицы. Кейли до сих пор не оправилась от недавних ужасов: все тени казались бедняжке зловещими и таили в себе опасность.

А затем Дэнс заметила, как девушка разом сникла, напряжение ушло – Кейли сдалась.

– Конечно, пап. На бис так на бис.

Атмосфера так хорошо начинавшегося вечера резко переменилась. Но Бишоп, не придавая этому никакого значения, поднялся и тяжело – как буйвол, перебирающийся на другой берег бурной реки, – пошел в дом.

– Эй, Эм-Джи, – обратился он к внучке, – ты чего это там кашеваришь, а?