Твоя звезда

Степа поднял голову и посмотрел на небо, неожиданно засиневшее сквозь деревья. В лесу было стыловато, чистейший холодный воздух. Остро пахло прелыми листьями, хвоей, еще чем-то забытым. Он так давно не гулял в лесу. Сколько лет? Даже не сосчитать.

– Я? – Степа поддел ботинком большой ржавый лист. – Человек.

– Занимаешься чем, человек? Не хитри.

– Да я не хитрю. Я из соседнего города. Учился в Москве. И еще я в кино снимался. Один раз. Всё. А вы – Семен?

– Да. И что, ты не интервью брать приехал?

– Нет.

Старик больше ничего не спрашивал, но ружье опустил, просто разглядывал Степу. Тот тоже молчал. Старик повернулся и словно исчез за деревом. Степа услышал хруст ветки, и всё смолкло. Степа стоял в растерянности.

– Хорошо, – неожиданно сказал Семен, появившись из-за другого дерева, метрах в трех в сторону. – Пошли.

Степа пошел за ним, на всякий случай проверил, есть ли связь. Связь была, но очень слабая. Значит, населенных пунктов на самом деле поблизости нет. Или есть полузаброшенные деревни.

Они шли молча по лесу, тропинки не было, но старик ловко выбирал такие места, что казалось, он видит какую-то свою дорогу. Минут через пять они вышли на большую поляну. С одной стороны, откуда они пришли, был густой лес, с другой поляна граничила с пролеском, и виднелось поле. Вокруг поляны был забор в рост человека из двух рядов: снаружи – ряд толстых бревен, внутри – ряд острых кольев. Семен открыл большой висячий замок на воротах. Заворчав, к воротам подошел огромный бело-черный пес, посмотрел на Степу. Семен кивнул псу, бросил коротко: «Место, Чоп!», тот, не залаяв, вернулся обратно.

Степа, невольно приоткрыв рот, рассматривал надпись – самодельную табличку на заборе – и красный флаг, высоко реявший над домом. На большом куске прокатного листа было аккуратно выведено белой краской: «СССР» и ниже: «Семеновская советская социалистическая республика. Народная собственность. Охраняется».

– Кем? – спросил Степа.

– Что «кем»? – не понял старик.

– Кем охраняется?

– Остальное тебя не удивляет? – хмыкнул Семен.

– Да нет…

– Охраняется законом. У меня здесь свой закон. Ружье, вот еще Чоп… Иди ко мне, иди… – Пес, слыша свое имя, неторопливо подбежал к Семену, подставил ему большую лохматую голову.

Степа оглянулся. Просторный двор, небольшой крепкий дом с крышей, покрытой разными кусками кровли – хозяин строил из того, что было, на крыльце висят на веревке серые толстые носки. Во дворе – большая ржавая бочка, в стороне лежат заготовленные дрова, много аккуратно распиленных и уложенных в высокую поленницу.

– Что смотришь? – прищурился Семен. – У меня здесь всё есть.

– Я понял… А это – шутка? – Степа кивнул в сторону надписи. Семен закрыл ворота и медленно повернулся к нему.

– Шутка, говоришь? Нет. Пойдем, расскажу. Холодно сегодня, топить надо, выгорело всё уже с ночи. Пойдем.

Степа прошел за Семеном в дом, попутно всё осматривая.

– Ботинки скинь, – проговорил Семен, – не в Европе. Уборщиков нет. Если холодно ногам, возьми вон чуни. – Старик кивнул на коротенькие валенки, стоявшие у входа из небольших сеней в комнату.

Семен, сев на корточки, взял кочергу, стал ворошить угли и подкладывать дрова в печь, стоявшую посередине единственной просторной комнаты. В углу комнаты была аккуратно застеленная кровать. У окна – стол с ноутбуком. Посреди комнаты – круглый стол, на котором стояла чашка, были разложены книги и лежала открытая тетрадь.

– Я законы новые не принял, – четко сказал Семен. – Поэтому ушел в лес. Жена со мной не пошла. Не пошла и не пошла. Живет в городе. Говорят, не развелась со мной. Приезжала как-то… Два или три года назад. Не помню точно. Больше не приезжает.

– Вы так давно здесь живете? – изумился Степа.

– Так я дом полтора года строил. Всё же своими руками. И второй этаж есть, – кивнул старик наверх. – Жить только там некому. Думал, может, приедет жена, так будет у нее своя комната. Вид сверху красивый, поле бесконечное… Или еще кто придет… Ты садись, – кивнул Семен на деревянный стул у круглого стола.

– А есть дети у вас? – спросил Степа, осматриваясь.

– Сын есть, еще дочь, есть или была… Не знаю даже, как сказать. Ты садись. Воды вон сначала налей в чайник. Долго ехал небось? Я вообще-то не всех пускаю… – Старик говорил, не ожидая от Степы ответа, привык, видимо, разговаривать сам с собой и с собакой. – Что, нет воды? Оставалась еще канистра в сенях. Потом сходим на родник. Искал воду поблизости, на участке, да не нашел. Колодец вырыл, но он полупустой, вода разве что для полива. Там огород у меня. Так ты с ночевкой?

– Я… не знаю… – растерялся Степа. – У меня там машина…