Твоё слово

Я совсем потерялась в пространстве, мои руки уже обвивали его шею, утягивая рубашку вверх, чтобы прикоснуться к коже, ощутить под пальцами, как перекатываются мышцы. Он скользнул языком по нижней губе, прошелся ладонью по животу, выдавив из моего горла то ли стон, то ли хрип, и…

— А ну быстро руки убери!!! — дверь отворилась резко и с неожиданным грохотом, в комнату ввалилась по ощущениям целая толпа; Раш недовольно что-то зашипел мне в шею, а волнующий туман постепенно таял в моих глазах, — Руки, я кому говорю!

Я дернулась от крика и обреченно подняла руки…

Глава 23. Звезда. Обиды и хитрости, или обиды на хитрости

— Да не ты! — взвился Дор на мой жест покорности судьбе, и его лохмы будто ожили, начиная жить своей жизнью, делая его крики более выразительными, — Арши, немедленно убери руки, бесстыдник!

Я перевела удивленный взгляд на Раша. Одна его рука все также удерживала его вес — и я очень не хотела, чтобы он ее убирал; вторая обитала у меня под рубашкой — что тоже меня нисколько не напрягало. Немного удивляло, что, кажется, ввалились в комнату в самый неподходящий момент Дорик с Бориком отнюдь не по мою душу.

— Что такое?.. — я сощурила глаза в раздражении, когда поняла, что меня обвинять ни в чем не собираются, — Чего вы вваливаетесь без стука?!

Раш вдруг вскинулся и вперил в меня какой-то чуть дикий взгляд, от которого я слегка поежилась. Заметив мою реакцию, он тут же вернул лицу привычное выражение, спокойное и доброжелательное. Но за ним во взгляде все равно плескалось что-то цепкое, непримиримое, животное.

— Просто ты им не нравишься, — ударил словами мужчина, — Они тебя не уважают и не ценят. Вваливаются без стука… И им даже не стыдно, — он улыбался так добро, говорил так спокойно; а глаза внимательно следили за моей реакцией.

— Чего?..

— Раш, перестань немедленно! — строго сказал Бор.

— А я тебя очень люблю, — продолжал он, — Ты же меня тоже? Хочешь, будем вместе? Ты же хочешь?.. Давай я тебя уведу отсюда? — я не понимала, что с ним происходит, а его взгляд, буквально гипнотизирующий, не давал думать.

— Чего? — снова тупо переспросила я.

— Есть одно хорошее место! — он будто обрадовался моей заторможенности, — Тебе там понравится — обещаю! Мы там будем только вдвоем, никто не будет мешать…

Вот. Вот теперь я поняла.

«…ближайшее время он будет активно строить из себя душку, чтобы притупить твое внимание, и тихонько и незаметно давить на твои слабости в надежде склонить тебя к тому, чего хочет он сам…»

Озарение буквально пронзило голову болью, и я тихонько застонала от разочарования, откинувшись на подушку и закрыв глаза. Я-то думала, это я сижу в засаде и жду удобного случая, а оказывается в засаде сидел он и удобный случай даже не ждал, а организовывал. Это ведь он услал ребят по делам. И это он с утра взял половину заявок, чтобы я сегодня вечером могла передохнуть.

— Наверное, там безопасно, да? Не то что здесь… — прокряхтела я, посмеиваясь.

— Да! — он поцеловал меня в щеку и потерся носом о шею, — Если ты согласишься, я буду все время рядом — обещаю!

Я обняла его голову, прижимая к груди, и посмотрела на Дора с Бором, которые стояли у входа и виновато на меня поглядывали. Чип и Дейл спешат на помощь! Я прошептала одними губами благодарность, и они чуть приободрились.

— Арши, пойдем-ка вниз, — еще раз попробовал Дорик, но подходить слишком близко почему-то поостерегся.

Мужчина на предложение прижался ко мне сильнее.

— Раш, уйди пока, хочу побыть одна.

Он не сразу разжал объятия. Казалось, ему надо время, чтобы подготовить себя к тому, что он в этот раз проиграл, и уйти.

— Прости пожалуйста… — прошептал мне в шею, и чертовы мурашки опять волнующе разбежались от его дыхания. Когда он посмотрел мне в глаза, в них действительно было сожаление, и взгляд приобрел осмысленность.

Когда Дор с Рашем вышли, прикрыв за собой дверь, Борик тихонько присел ко мне на кровать.

— Ты как? — я тоскливо вздохнула, — Ты же знаешь, что это глупость, будто ты нам не нравишься?..

— Конечно, знаю! — фыркнула я, — Как я могу не нравится?

Бор хихикнул и прилег рядом со мной. Олежина мамка, узнав, что за десять минут в моей кровати побывало аж двое мужиков, наверное, не пережила бы такого позора. Бор лег лицом ко мне, и меня повернул лицом к себе, придвинувшись поближе.

— Ты как? — еще раз спросил он, — Поговори со мной.

Я сжала губы. Дышать опять стало тяжелее, а в носу засвербело.

— Ева меня предупреждала, — сдавленно начала я, — Что он будет давить на слабости, чтобы добиться своего… Она же очень ясно сказала! Почему я так облажалась?! Даже не подумала, что…