Твоё слово

— Вот стенограммы, — сгрузила я ему на стол еще стопку с листами, — сами записи предоставлю только когда выйдет статья с моим именем, но… — я достала камушек с болтовней местных лавочников и продавцов, — это вам на разогрев, так сказать!

— Сядь вон там, я все просмотрю, — указал он мне самокруткой в сторону заваленного бумагами кресла. Я переложила макулатуру на пол и села. Через пятнадцать минут мужчина откинулся на спинку кресла и на лице его начал расползаться радостный оскал.

— Что ты там про рекомендацию в прошлый раз говорила? Давай сюда. 

Из издательства я выходила счастливым человеком с удостоверением специального корреспондента газеты «Дни Империи». И греющим душу и тело авансом. На радостях я твердо решила пройтись по торговым рядам и обновить гардероб. От одежды еще не попахивало, но свежей она тоже отнюдь не была!

— Эй ты, малявка! — думаю, мне стоит завести коллекцию халатиков — очень удобная часть гардероба, — я к тебе обращаюсь! Что-то ты больно счастливая.

— Что? — я повернулась на знакомый голос. Дурик и Бобрик стояли у входа в издательство и злобно на меня поглядывали.

— Чего лыбишься, спрашиваю? — Дурик упер руки в бока.

— А что, нельзя? — улыбнулась я еще радостнее, — а чего вы здесь делаете?

— Как что? — удивился Бобрик, вскинув темные брови, — следим за тобой.

— З-зачем? — они же не настолько отчаянные, чтобы прикопать меня где-нибудь от обиды, да?

— Арши сказал, ты проблемный ребенок, и за тобой нужен пригляд, — с мерзкой улыбочкой пояснил мужчина.

— Арши — это кто? — уточнила я, и так догадываясь. Кому еще в этом мире взбрело бы в голову назвать меня ребенком, да еще и проблемным, а главное — переживать из-за этого.

— Ты его называешь Раш.

Что же. В принципе, исходя из его поведения чего-то подобного можно было ожидать. Меня это, конечно, бесило, но я не торопилась высказывать свое возмущения. Проблемы надо решать по мере их поступление, а компания двух придурков на данный момент, по крайней мере, мне не сильно мешала.

— Ну тогда приглядывайте! — не стала спорить я, развернулась и пошла в сторону Лисьего базара.

— Мы предпочли бы приглядывать за тобой дома, — сказал Бобрик таким тоном, будто и правда ожидал, что я сейчас развернусь и пойду домой.

— А мне какая печаль? — я продолжала идти, не заморачиваясь наличием двух, видимо, нянек за спиной.

— Какая же ты наглая! — взвился Дурик, — мы на нее время тратим, а она даже спасибо не сказала! Куда ты идешь?

— За новой одеждой, — не стала скрывать я.

— Все бабам лишь бы тряпки да цацки! — тяжело вздохнул растрепыш.

Нет, милый, меня сексизм в принципе не трогает, а от тебя тем более! По торговым рядам я мальчиков провела с огоньком. Сначала я полтора часа выбирала новый халатик с цветочным узором, перемерив все — от самых дешевых до тех, которые не смогла бы купить и продав свои почки; потом купила самые дешевые, какие нашла рубаху и штаны, предварительно поводив их чуть не по всей улице; потом решила смутить их просьбой о помощи в выборе исподнего, но, к сожалению, к тому моменту до них все-таки дошло, что я издеваюсь, и выбирать они мне помогали с огромным удовольствием…

— Возьми лучше вот эти, пусть в тебе будет хоть что-то соблазнительное, — отсоветовал мне Бобрик громким голосом.

— Нет, ты что! — возмутился Дурик, — мы же должны озаботиться ее безопасностью! Возьми вот эти, — ткнул он меня носом в длиннющие противно желтого цвета панталоны с коричневым цветочком сзади — на непредвиденный случай, видимо, — если какой отчаянный извращенец на нее и позарится, то стоит ему юбку поднять, посмотреть — все желание отпадет! Точно тебе говорю!

Спорили они до хрипоты, громко и с чувством — люди уже начали подходить посмотреть на бесплатное представление, а кто-то даже делал ставки, какие мне-таки купят труселя! Должна признать, удар был хорош, меня все-таки заставили испытать легкое чувство неловкости. Как только я это осознала, схватила пару самых дешевых коротких то ли шортиков, то трусов и пошла рассчитываться с продавщицей. Про меня эти кретины, очевидно, уже забыли, наслаждаясь обществом друг друга, потому что вышла я одна и спокойно в тишине побрела в сторону дома.

Поймали они меня только на середине пути и долго возмущались тем, что я их жестоко бросила. Так и сказали — бросила. Но когда мы подходили к дому, я поймала себя на мысли, что, кажется, поход за одеждой нас немного сблизил. Я до сих пор старательно выводила их из себя, а они пытались меня ужалить, но с обеих сторон за этим уже не стояло желания, даже неосознанного, по-настоящему обидеть. Это немного удивляло, но раздражения не вызывало.

Дома уже ждала Ева, с ужином, а еще позже пришел и Раш. Весь вечер я просидели за столом в шумной компании, даже не вспомнив о своем желании почитать вечером историю Шинрской Империи.

Глава 8. Шут. Огонек

Дор и Бор родились в один день.