Творческий отбор

Каждое слово Уильямсона звучало уверенно, и, казалось, опыта у него хоть отбавляй. Мы с ним были одного возраста, но когда он уже основал свою первую софтверную компанию, я еще играл в компьютерные игры. Когда ему едва минуло двадцать, он уже заключил транснациональный договор для NeXT в Японии. Я тоже бывал в этой стране, но как преподаватель английского, еще один недавно окончивший колледж лохматый парень со спортивной сумкой.

Но были у Ричарда реальные достижения или он просто умел хорошо говорить? Пытаясь понять это, я спросил его о конкретных технических проблемах, с которыми он сталкивался, и как он их решал.

Каждый раз он выдавал очередное быстро найденное решение. Также я заметил, что, отвечая, Уильямсон оттопыривал указательный палец и мизинец каждой руки и разводил их на ширину плеч так, что концы пальцев указывали друг на друга. Затем он соединял ладони, вращая предплечья в разные стороны. Когда ладони оказывались прямо перед ним, он снова вращал предплечьями, но теперь строго синхронно, будто двигатель, передающий энергию через вал трансмиссии на колеса. После каждого вопроса, который я задавал, все это повторялось, как будто он показывал мне, что для него создавать программное обеспечение так же просто, как изображать эти движения карданного вала.

После собеседования я пошел к Дону и сказал, что не уверен насчет смелых заявлений Ричарда. Дон ответил, что Бертран Серле, начальник Скотта Форсталла, работал с Ричардом в NeXT и очень хорошо о нем отзывается. На Дона собеседование произвело впечатление, и он хотел взять Уильямсона на работу. Но друг уважал мои сомнения и предложил мне позвонить Ричарду по телефону и поговорить еще.

Последовавший за этим телефонный разговор был точно таким же, как наша личная встреча. Ричард давал те же уверенные ответы, а я представлял себе, как он прижимает телефон к уху плечом, чтобы освободить руки для этих карданных движений. Повесив трубку, я все еще не был уверен, но конкретных возражений у меня не было, и я дал Дону добро. Ричард стал третьим членом нашей команды.

Ричард приступил к работе на второй неделе моей борьбы с Mozilla в попытках заставить браузер сделать что-то еще, кроме компиляции, запуска и падения. В его первый день мы с Доном полностью рассказали Уильямсону обо всем, что сделали, о нашей стратегии использования ресурсов с открытым кодом, о переговорах Дона с другими компаниями, о рассмотренном нами списке кандидатов с исходным кодом браузера, решении остановиться на Mozilla, моем документе о компилировании Lizard и провальных от начала до конца попытках создать браузер, следуя указанным в документе шагам.

— А как долго вы, ребята, работаете над этим проектом с браузером? — спросил Ричард.

Судя по его тону, наши усилия его не впечатлили.

— Шесть недель, — ответил Дон.

Ричард скривился — похоже, он был разочарован тем, что у нас так долго ничего не выходит. Он задал несколько технических вопросов, все больше углубляясь в детали. Не пытался ли он обнаружить какую-то важную мелочь, которую мы упустили? Чем дальше продолжался наш разговор, тем больше казалось, что Ричард просто слишком вежлив, чтобы высказать то, о чем думает: «Черт побери, ребята, чем вы вообще занимались?»

Позднее, когда у нас с Доном появилась возможность поговорить наедине, мы пришли к выводу, что Ричард просто не понимает, каким сложным будет этот проект с браузером. И скоро это изменится. Нам обоим нравился новый товарищ по команде, и мы могли не обращать внимания на его грубоватое поведение, поскольку к нему прилагалось желание действовать. Мы дали Уильямсону примерно неделю, чтобы обустроить кабинет и компьютер, а затем собирались еще раз поговорить о проекте.

Обустройство не заняло у Ричарда много времени. Через два дня он позвал нас к себе посмотреть демоверсию. Что?! Демоверсию?

Мы с Доном пришли в темный кабинет Уильямсона, где не было окон и светился только экран его компьютера Mac. Мы заглядывали к нему через плечо, пока Ричард щелчком мыши запускал веб-браузер. Не просто оболочку, а настоящий, действующий браузер. Он успешно загружал страницы, «кликал» ссылки, возвращался назад, «кликал» другие ссылки, загружал еще страницы — в целом, он серфил по интернету как ни в чем не бывало. Что же, черт возьми, мы видели?

Уильямсон объяснил, что перед нами Konqueror, один из браузеров с открытым исходным кодом, о котором мы рассказали ему пару дней назад. Konqueror был разработан в проекте KDE — сообществе программистов, чьи цели были схожи с проектом GNOME. KDE также представлял собой полнофункциональную компьютерную среду, похожую на Mac и Windows, систему, построенную вокруг свободного программного ядра Linux.