Творческий отбор

Показав ярлык браузера, Джобс переключился на следующий слайд. На нем было единственное слово: «Почему?» Стив ощущал необходимость объяснить, почему Apple сделала собственный браузер, и его объяснение было связано со скоростью. Кто-то мог бы подумать, что разрекламированная производительность Safari была просто маркетинговым ходом, вишенкой на торте, появившейся задним числом, качеством браузера, которое по воле случая оказалось очень хорошим.

Я-то знал, что это не так. Я был частью команды, много месяцев назад получившей приказ любой ценой увеличить скорость, и принимал участие в том, что сейчас описывал Джобс и что обеспечило ускорение браузера.

Такая связь слов с действиями может иметь огромное значение, и в нашем случае так и было, поскольку слова привели к действиям, понадобившимся, чтобы создать этот браузер. Такая четкая связь слов и действий в разработке продукта была для меня в новинку. Конечно, на моей предыдущей работе в Eazel у нас никогда ничего подобного не было, и это заставляло меня задаваться вопросом, не оказался ли этот опыт с Safari просто удачным стечением обстоятельств.

Я хотел проверить гипотезу о случайности или неслучайности моего опыта и решил, что для этого отлично подойдет спорт. Поскольку игры в основных видах спорта проходят гораздо чаще, чем презентации продуктов Apple, можно проследить связь между словами и действиями. Также тренеры и игроки более предсказуемы в общении с прессой, так как команды редко соблюдают секретность в стиле Apple. В сочетании с сущностью спорта — «победи или проиграй» — мы можем предположить связь между качеством изложения мыслей и вероятностью победы.

Обычно она разочаровывает. Когда бейсбольный репортер в раздевалке после игры просит питчера прокомментировать свое победное выступление, ответ обычно представляет собой не содержащую смысла болтовню: «Ну, Боб, мой крученый мяч отлично сработал сегодня вечером, я просто подавал его — по одному за раз»^{22}.

Такие комментарии мало что объясняют и ничего не предсказывают.

Тем не менее слова и действия могут быть связаны и в спорте, и, когда так бывает, эта связь говорит сама за себя, как это произошло в футболе с карьерой главного тренера Винса Ломбарди.

Когда в 1959 году он начал тренировать «Грин-Бей Пэкерс», у команды было одиннадцать абсолютно невыразительных сезонов, а его предшественника уволили, так как в двенадцати играх они смогли одержать всего одну победу.

Прибыв в тренировочный лагерь как новый главный тренер команды, Ломбарди сразу произвел неизгладимое впечатление на Барта Старра, переживающего не лучшие времена третьего квотербека, играющего четвертый год.

Проводив игроков в помещение для совещаний, Ломбарди подождал у небольшой доски, пока они рассядутся. Потом он взял кусочек мела и заговорил.

— Джентльмены, — сказал он, — нам многое предстоит. Мы будем делать все совсем по-другому, не так, как раньше… [Мы] будем безжалостно и непреклонно стремиться к совершенству, зная наверняка, что оно недостижимо, но в этой гонке за совершенством мы достигнем превосходства^{23}.

Он остановился и оглядел всех, переводя взгляд с одного игрока на другого. В комнате стояла тишина.

— Я нисколько не заинтересован в том, чтобы вы были просто хорошими игроками, — сказал он с напором, поразившим их всех.

Во время перерыва Старр пошел к телефону, чтобы позвонить жене в Алабаму:

— Дорогая, мы, кажется, скоро победим! Этот парень говорил о совершенстве!^{24}

Конечно, любой тренер может провести небольшое мотивационное собрание, но за полной энтузиазма улыбкой Ломбарди вскоре последовало четкое описание конкретных вещей, в которых команда будет совершенствоваться. Одна комбинация. Одна-единственная победная комбинация. Собрав своих игроков, Ломбарди сказал: «Джентльмены, для нас это самая важная комбинация. Это комбинация, которую мы должны сделать. Это комбинация, которую мы сделаем. Это комбинация, которую мы будем повторять снова, снова и снова»^{25}.

Эту комбинацию Ломбарди в подробностях описывает в фильме «Наука и искусство американского футбола»^{26}. Это замечательное малобюджетное учебное видео в стиле шестидесятых начинается с клипов из игровых эпизодов под военную музыку. Их сменяет студийная съемка Ломбарди, щербатого мужчины в очках, в белой рубашке и темном галстуке, коротко подстриженного и держащего перед собой футбольный мяч, чтобы его по ошибке не приняли за страхового агента. Он, немного запинаясь, с бруклинским акцентом рассказывает о квинтэссенции своего напряженного поиска совершенства — Power Sweep[18].