Творческий отбор

Мне было грустно услышать точку зрения Фила. Конечно, я со своей клавиатурой уже «сроднился», а он — нет. В то время как я много работал над ней, для Шиллера она была совершенно новой. Он ожидал, что новое программное обеспечение покорит его, и этого явно не случилось. Это было важно по двум причинам. Во-первых, как я уже говорил, Фил играл ведущую роль в продвижении телефона Purple по всему миру после того, как мы закончим разработку. Во-вторых, и, пожалуй, в-главных, его реакция была такой же, как у предполагаемого покупателя, оценивающего продукт впервые. Моя клавиатура повлияет на общее впечатление, а Фил выглядел скорее запутавшимся, чем убежденным.

Пару дней спустя мы со Скоттом повторили показ демоверсии Тони Фаделлу, руководителю подразделения iPod. Раньше я никогда не встречался с Тони, но я и не должен был знать его, учитывая его занятость. Подойдя к столу в конференц-зале, где лежал прототип телефона с моей клавиатурой, он едва на нее взглянул. Не задал он и никаких вопросов. Тони попробовал мое программное обеспечение, но смог напечатать всего пару слов. Показ демоверсии получился еще короче, чем с Филом, и через минуту они со Скоттом уже ушли вместе на закрытое совещание, оставив меня в конференц-зале одного, убирать Mac, Wallaby и соединяющие их провода.

Победившая в дерби клавиатура с модификациями, которые делают ее более полнофункциональной. Клавиши Shift и Delete уступили место клавише Return (вернуться) и клавише, показывающей цифры и знаки препинания

Отклики на эти две презентации были менее чем положительными. Добавьте к этому отсутствие всякого энтузиазма со стороны моих коллег, и можно уверенно говорить, что правильного решения мы так и не нашли. Демонстрировать программу Стиву меня не приглашали. Возможно, Скотт решил, что к такому большому делу мы не готовы, но он никогда не говорил ничего — ни плохого, ни хорошего — об этих двух показах перед руководителями.

У меня не было ощущения, будто я подвел Скотта. Во время показа программы руководителям серьезных ошибок в ней не было. Пытаясь «переварить» обратную связь и решить, что делать дальше, я вспомнил появление черного прямоугольника во время работы над Safari. Этот прорыв не означал окончание работы, он предвещал начало. Взбудораженные тем, что наш браузер впервые отобразил небольшую частичку веб-страницы, мы понимали, что означает это историческое для проекта событие. Я начал воспринимать свою победу в дерби с клавиатурой подобным же образом, как успешное прослушивание, а не как проходящий с аншлагами концерт.

Я начал думать об улучшениях и, чтобы в буквальном смысле держать клавиатуру у себя перед глазами, когда сижу в офисе, я вырезал маленький кусочек бумаги, примерно пять сантиметров в ширину и чуть больше трех сантиметров в высоту — чуть меньше, чем половина кредитной карточки, повернутой боком. Я прилепил этот крошечный клочок бумаги на доску около моего стола и часто на него смотрел. Это было все пространство экрана, которое я мог занять клавиатурой. Это была моя сенсорная печатная канва. Людям придется стучать по этому маленькому прямоугольнику, чтобы набирать текст, а я должен был сообразить, как это лучше сделать. Размышляя об этой маленькой фигуре и проверяя свое программное обеспечение, я привыкал к мысли, что, возможно, мне придется изменить некоторые решения, которые привели меня к выигравшему в дерби дизайну. Возможно, придется изменить их все.

Шли недели, я делал демоверсии одну за другой, пробуя новые идеи, чтобы улучшить впечатления от набора текста. Я добавлял слова в словарь. Я экспериментировал с отображением предлагаемого слова на клавише «пробел». (Это была дополнительная подсказка: программа вставит это слово, если вы нажмете пробел.) Поскольку кабинет Ричарда Уильямсона был рядом с моим, я часто заглядывал к нему, звал его в свой кабинет и предлагал взять Wallaby, чтобы он мог опробовать мои последние идеи. Он всегда давал на них конкретные отзывы. Больше слов в словаре — хорошо. Подсказка слова на клавише «пробел» — не очень хорошо.

Такой способ сотрудничества был очень распространен. Программисты и дизайнеры проекта Purple постоянно заходили друг к другу в кабинеты. Мы часто обменивались отзывами о работе, и все надеялись найти ответы на вопросы в нашей конкретной области разработки. Если разработчик приложения «Контакты» что-то предлагал или комментировал использование клавиатуры для внесения имени или фамилии при заполнении информации о контактах, спрашивать нужно было меня. Как выяснилось, именно эта задача — написание имен и фамилий — завела победившую в дерби клавиатуру в тупик.