Творчество и революция – строго по Камю. Постсоветская левая молодёжь в поисках новой культуры и новой идеологии

Нашу страну у нас же украли.
Ты хочешь знать, где настоящее гетто?
Рядом, чувак, не в Америке где-то.
Вся разница только в оттенках кожи,
А наши гетто, как ножи, похожи.
Здесь тоже рожи прохожим бьют,
Здесь тоже, тоже в подъездах ссут,
Здесь тоже бандит – уважаем и крут,
Здесь пьют, пьют, пьют.
Твой стрёмный район, твой подъезд вонючий,
На улице мочат кого-то кучей,
Дороги разбиты, стены исписаны,
В мусоре с писком грызутся крысы…
<…>
Голимые телки – за пару сотка,
В кавказских ларьках – паленая водка…
<…>
Белые ниггеры в белом гетто.

А вот строки поэта Дмитрия Чёрного, автора текстов леворадикальной рок-группы «Эшелон»:

их легко отличить
по взглядам лениво плавающим
в жирках дорогих кож животных
по цвету лиц мягко розоватому
депутатодельцовомуправленческому
(а мы зеленеем дыша
выхлопами их удовольствий)
по белому цвету рам ПВХ
вдолбленных в наши дома
они крепкокостны статны стейтсовы
мы же изящны и в цвет улиц хмуры

секьюритины чувствуют себя актуально

охраняя услады зарЫвы хозяев
таким и объяснять не стоит

ваши рокынрольные песенки

про любофь
заупокойны по переходам
нашего метрополитена

не время любить

ненавидеть это время

<…>

товарищ смелей
чтоб навсегда
не смело пошло
не смели деньги
смелИ капитализм
смелИ перемалывай
только почве оставь
их принцип удобренья
ими же
раздобрь землю
брей урожай

То же самое видит – и говорит (с учетом индивидуальных стилевых отличий, конечно) – поэт Иван Трофимов, основной автор текстов группы «Запрещенные барабанщики»:

За окном чуть свет начинается бред,
А денег нет – и не предвидится. И счастья тоже нет.
И сразу ясно и понятно: я попал, я попал.
Сразу ясно, кто в кармане ночевал.

А вокруг, а вокруг:

Кебаб, чебуреки,
Хачапури, ачма,
Хот-доги, биг-мак,
Шашлыки, шаурма.

<…>

А в брюхе холодильника опять ни черта,
Он журчит, паскуда: «Нищета, нищета».
И опять телевизор смеется и глумится:
«Девочки по вызову! Горячая пицца!»
А детишки во дворе жуют какую-то муру,

А потом целый день воют: му-му,

А потом умирают по одному.
Настало время разобраться – почему.
(«Шаурма»)

Еще жестче – как и полагается «гангста-рэпу» – «Sixtynine»:

Эй, сколько твоих друзей – на игле,
В тюрьме или уже в земле?
Мы втираемся черным, мы нюхаем клей,
Мы день ото дня все циничней и злей…
Дешевое пойло, бодун с утра,
В тусовке – бляди и фраера,
Кок, гера, морфа, гэш, трава, таблетки,
Истертые дурочки-малолетки.

А сытые гопы рулят «шестисотыми»,

Их жирные жопы обвешаны сотовыми,
Цветные с башенками дома –
Для тех, по кому рыдает тюрьма,
Они живут в центре, у них – «белая кость»,
Они оставили нам только безысходность и злость.
Это их менты, это их закон,
Жизнь – «только для белых»,
А я, ты и он –
В белом гетто.

А с берегов Невы группе «Sixtynine» с издевкой отвечает группа «Зимовье зверей»: