Если произведение, рожденное бунтом, вмещает в себя совокупность человеческих устремлений, оно не может не быть идеалистическим (?). В таком случае чистейший продукт бунтарского творчества — это роман о любви, которая…
Эта поразительная путаница, приводящая к тому, что поэзию нам выдают за деятельность духа, а роман — за результат аскезы.
Роман. Все типы отношения одного и того же человека к деянию или смерти. Причем всякое отношение подается как единственно правильное.
«Чума». Невозможно наслаждаться криками птиц и вечерней прохладой — миром, как он есть. Ибо он покрылся нынче густым слоем истории, сквозь который пробивается к нам его речь. Это его искажает. Он утрачивает самоценность, ибо с каждой его деталью связывается целая вереница образов смерти или отчаяния. Ни одно утро не обходится без агонии, вечер — без тюрьмы, полдень — без ужасающей резни.
Мемуары палача: «Я чередую мягкость с жестокостью. Психологически это очень полезно».
«Чума». Субъект, который размышляет, участвовать ли ему в работе санитарных отрядов или поберечь себя для великой любви. Плодовитость! Где она?
(Послать туда Рамбера.)
«Бытие и ничто»[404]
(с. 135–136). Странная ошибка в суждении о наших жизнях, потому что мы пытаемся взглянуть на них извне.Если тело тоскует о душе, нет оснований считать, что в вечной жизни душа не страдает от разлуки с телом — и, следовательно, не мечтает о возвращении на землю.
Мы пишем в минуты отчаяния, Но что такое отчаяние?
На любви ничего нельзя построить: она — бегство, боль, минуты восторга или стремительное падение. Но она не…
Париж, или самая видимость чувствительности.
Новеллы. В разгар Революции один тип обещает сохранить жизнь своим противникам. После этого члены его партии приговаривают их к смерти. Он устраивает им побег.
«Чума». После окончания эпидемии он впервые слышит, как падают на землю дождевые капли.
«Чума». Субъект, который философски воспринимает чужие болезни. Но если заболел его лучший друг, он всех поднимает на ноги. Следовательно, солидарность в борьбе — пустой звук, побеждают личные привязанности.
Хроника Тарру: бокс — Тарру завязывает дружбу с боксером. Тайные поединки — футбол — суд.
Этот прекрасный утренний час, когда после вкусного легкого завтрака выходишь на улицу и закуриваешь сигарету. В жизни еще остались прекрасные минуты.
Тарру: «Забавно, у вас мрачная философия и счастливое лицо». Следовательно, моя философия не мрачна.
В середине все герои попадают в один санитарный отряд. Глава о великом единении.