Творение. История искусства с самого начала

Именно такое беспокойство сквозит в линейных формах Евангелия из Линдисфарна, созданных металлическим стилосом. Рисунок часто возникает в момент быстрого изменения, когда новые идеи требуют незамедлительного изображения, как бы напрямую фиксируя придуманный образ. Первые линейные рисунки без последующей росписи появляются в Псалтири IX века, созданной в бенедиктинском аббатстве недалеко от Реймса, крупном каролингском центре по изготовлению иллюминированных манускриптов. Это одна из самых ранних книг с графическими иллюстрациями, дошедших до нас. Изображения состоят из постепенно сгущающихся слоев чернил, для изготовления которых использовалась кора терновника, растворенная в воде и белом вине (текст написан теми же чернилами, но с добавлением купоросного масла, то есть серной кислоты, для достижения более темного тона): все они были выполнены небольшой группой художников, несомненно, имевших перед глазами более ранний римский манускрипт. «Утрехтская псалтирь» (как ее назвали впоследствии) уникальна благодаря своим динамичным рисункам, которые, переплетаясь со строками и стихами, подробно иллюстрируют каждую мысль и каждый образ ветхозаветных песен, сочетая их с картинами повседневной жизни. Мы как будто видим то, что рождается в голове одаренного творческим воображением читателя IX века, видим воображаемые картины, порожденные словом и спроецированные на страницы книги. Каждый образ имеет точный эквивалент в тексте. Рядом с псалмом 103 мы видим, как Бог шествует «на крыльях ветра», а «птицы небесные» поют среди ветвей, видим диких серн в высоких горах, молодых львов, рыкающих о добыче, и левиафана — морского дракона, — играющего в море.

Утрехтская псалтирь. Иллюстрация к 103-му псалму Давида. Около 820–845. Чернила, пергамент. 33 × 25,5 см

Стиль рисунков неодинаков, он скорее демонстрирует манеру по меньшей мере пяти разных художников. Живость и в то же время точность деталей рисунка не имеет ничего общего с формальным классическим стилем манускриптов или резных изделий из кости, которые создавались при дворе Карла Великого, или с замысловатыми декоративными инициалами Евангелия из Линдисфарна, иллюминированного Эдфритом. Рисунки «Утрехтской псалтири» напоминают римскую живопись: иллюстраторы вдохнули в ушедшую традицию современную жизнь, создав книгу графики, которая станет ориентиром для будущих художников.

Художники каролингской эпохи в рукописных мастерских Реймса и Метца, а также в Туре, где Алкуин был настоятелем монастыря, открывали заново старое, и этот процесс стремительно продолжался и в последующие века, когда власть перешла к Саксонской династии, Оттонам, унаследовавшим двор Карла Великого, но обосновавшимся в Саксонии. Главные мастерские по изготовлению иллюминированных рукописей при Оттонах находились на острове Райхенау, в монастыре посреди Констанцского (Боденского) озера, а также в Трире и Лорше. Их образы проникнуты новым ощущением пространства, постепенно освобождающимся от нагромождения деталей, свойственного более ранним манускриптам — например, Евангелию из Линдисфарна, — как будто они перестали бояться пустоты и больше не стремились ее заполнить.

Одна из иллюстрированных страниц Кодекса святого Григория (около 983–985), содержащая послания папы Григория I Великого, изображает святого папу римского сидящим возле аналоя^{12} и диктующим свой комментарий к Книге пророка Иезекииля писцу, скрытому за занавеской. Когда однажды внезапно папа замолчал, секретарь решил выглянуть из-за занавески и увидел белого голубя — птицу, воплощающую божественный дух христианства, Святой Дух, — сидящего на плече папы и нашептывающего ему слова. Читателей рукописи, привыкших к плоским фигурам и обилию орнаментов, эти четкие линии и тонкие переходы цвета, а также римские архитектурные формы, вероятно, поражали своей ясностью и пространственностью, в сравнении с которыми даже Евангелия из Лорша выглядели слегка устаревшими[180].

Иллюстрация «Кодекса святого Григория». Около 983

Художнику, чье имя не сохранилось, вовсе не требовалось совершать путешествие на юг, чтобы познакомиться с римскими зданиями: он видел их и в своем родном городе. Трир мог похвастаться самыми прекрасными в Северной Европе римскими строениями: амфитеатром, банями, эффектными городскими воротами и базиликой, построенной Константином во время его пребывания здесь[181]. Ориентируясь на них, а также на рисунки рукописей монастырской библиотеки, иллюстратор, вероятно, изображал арки и классические колонны с коринфскими капителями, украшенными листьями аканта, но при этом он воспринимал их в свете нового знания о христианском спасении.