Творения

Гл. 28. Не написано, чтобы Онъ вожделевалъ худымъ пожеланіемъ, а имелъ благія пожеланія, какъ сказалъ: желаніемъ возжелехъ сію пасху ясти съ вами (Лук. 22, 15). Желаніе бываетъ не отъ Божества, и не отъ одной только плоти, также и не отъ души неразумной, но отъ совершеннаго человека, состоящаго изъ тела и ума, и всего, что является въ человеке. Пришедшее Слово имело все это: тело, душу, и умъ, и все, что составляетъ человека, кроме греха, кроме недостатковъ, согласно сказанному. искушенъ бывъ по всяческимъ, какъ человекъ, разве греха (Евр. 4, 15). Если же Онъ былъ искушенъ во всемъ, то стало быть все имело пришедшее Слово. Но хотя Онъ имелъ все, однако же это все не преобладало въ Немъ и Онъ соблюлъ все это непорочнымъ, будучи совершевнымъ Богомъ, рожденнымъ отъ плоти и совершенно все наполнявшимъ; Онъ былъ какъ бы художникомъ Своего всецелаго сосуда, при чемъ ни плоть не выделялась какимъ либо несообразнымъ действіемъ, ни умъ не былъ увлекаемъ какимъ либо инаковымъ, подобнымъ нашему, помысломъ. Ибо и нашъ умъ произведенъ не для того, чтобы намъ грешить, но для того, чтобы изъ действій, направляющихся у насъ въ ту и другую сторону, усматривать совершенныя и различать деланіе правды отъ противоположнаго ей. Ибо умъ словеса разсуждаетъ, гортань же брашна вкушаетъ (Іов. 12, 11; ср. 34, 3). Глазъ примечаетъ, а умъ усматриваетъ. Итакъ умъ, отъ Бога намъ дарованный, есть въ насъ способность зренія, вкуса и различенія, и онъ часто не соглашается съ темъ, что всегда совершается, если не захочетъ человекъ. Плоть же всегда, во всемъ Писаніи осуждается за пребывающую въ ней похоть. Впрочемъ вообще не самую плоть осуждаетъ слово Писанія, но осуждаетъ лишь то, что совершается ею, какъ сказалъ Апостолъ: вемъ бо, яко не живетъ во мне, сиречь во плоти моей, доброе (Рим. 7, 18), по причине происходящаго отъ плоти. А чтобы опровергнуть мненіе еретиковъ, дабы не думали они, будто для плоти потеряна надежда на воскресеніе изъ мертвыхъ, онъ же говоритъ: подобаетъ тленному сему облещися въ нетленіе, и мертвенному сему облещися въ безсмертіе (1 Кор. 15, 53), дабы отвергающій дела плоти, которыя Писаніе обыкновенно называетъ плотію, не былъ сочтенъ за отвергающаго надежду воскресенія плоти. Ибо злыя дела, въ ней бывающія, онъ ясно осудилъ, самую же плоть назвалъ святымъ храмомъ въ томъ, кто освятилъ плоть свою согласно написанному: вера же чиста предъ Богомъ и Отцемъ сія есть, еже посещати сирыхъ и вдовицъ въ скорбехъ ихъ и не скверна себе блюсти отъ міра (Іак. 1, 27). И въ другомъ месте: блаженны соблюдшіе плоть чистою [261]. Часто говоря противъ плоти, Писаніе научаетъ насъ, что отъ нея произрастаютъ похоти и удовольствія, но противъ ума ничего не высказываетъ Писаніе, а напротивъ говоритъ: воспою умомъ, воспою духомъ (1 Кор. 14, 15) и еще: если воспою духомъ, то умъ мой безъ плода есть (1 Кор. 14, 14). Видишь, что плодъ находился въ немъ, — въ уме. И хотя бы плода не было, Апостолъ однако не поставилъ ума въ числе греховъ, а напротивъ заметилъ, что чрезъ него происходитъ плодъ.

Гл. 29. Что же тутъ ослабляетъ силу Божества Господа нашего? Чемъ омрачили силу Его чрево святой Жены, ложесна Девы, исходы родовъ, объятія Симеона, приветъ Анны, ношеніе на рукахъ Маріею, прикосновеніе блудницы, власы жены, касающіеся ногъ Его, или слезы, или положеніе во гробъ? Ибо плащаница, обвившая тело Его, не подавила чистой и величайшей силы Его; еще во утробе бывшій Іоаннъ взыгралъ, радуясь о пришествіи къ нему его Владыки, носимаго во чреве святой Девы. Родившись же и лежа въ ясляхъ, Онъ не сокрылся отъ лика Ангеловъ. Сонмы Ангеловъ посылаемы были сопутствовать пришествію Царя вековъ; воспевались победныя песни; среди пастырей возвещаемъ былъ миръ. Что же омрачило силу Его? Еще когда Онъ былъ младенцемъ, ва рукахъ носимымъ, является знаменіе звезды отъ востока, за темъ следуетъ пришествіе волхвовъ, поклоненіе и дароприношеніе, вопрошеніе царемъ книжниковъ, ответъ о Немъ, исповеданіе. Все это и другое, что затемъ следовало, по Евангеліямъ, чемъ можетъ быть противно Божеству Его? Какое прикрытіе произвело въ Немъ, какъ это бываетъ съ нами, принятіе плоти? Онъ запрещаетъ волненію и ветрамъ, и морю, и не удерживается плотію сила Божества Его, совершая то, что сообразно съ природою Божества. И между темъ какъ плоть представляетъ собою бремя и тяжесть, Онъ не задерживается тяжестію: ибо шествуетъ по водамъ, какъ не изменный Богъ, пребывающій во плоти, но неизменяемый отъ плоти. И взываетъ гласомъ: Лазаре, гряди вонъ (Іоан. 11, 43), не имея противодействія въ Своей плоти, при чемъ и Божество не поработилось совершенному вочеловеченію во плоти.