Творения

77. Если же это так, то почему же рассудилось некоторым отвергать ум в человеческой природе Господа? Что пользы принесли людям обратившиеся к смятению? Что принесло нам это, вред или пользу? Не думают ли они этим, так сказать, угодить Христу? Не думают ли сделать Ему великую милость, когда говорят, что Он не принял ума? Но Галаты называются несмысленнии (Гал. 3, 1), Критяне — присно лживи (Тит. 1, 12), Ефрем — голубь безумный (Ос. 7, 11); Господь же наш вочеловечившийся в сей жизни все воспринял в совершенстве, или лучше, принял, Сам быв создателем своего тела, Сам прияв Себе, или вложив в себя душу. А некоторые, желая соделать недостаточным пришествие Христа во плоти и совершенное в Нем домостроительство, не знаю, что имея в мысли, говорят неправильно, будто Христос не принял ума. Они же считают ум ипостасию [55] и дерзают применять к сему то, что в Писании обыкновенно говорится о духе в человеке, как говорит Апостол: всесовершен ваш дух и душа, и тело в день Господа нашего Иисуса Христа да сохранится (1 Сол. 5, 23). Ошибаются они; ибо если дух есть ум и ум — дух, как и они думают, душа же инакова от ума и от духа, то уже не две ипостаси в человеке, соединяемые в одной ипостаси; уже не одна ипостасная душа и ипостасное тело, но находим четыре ипостаси: ум — одна ипостась, душа — другая ипостась, дух — третья ипостась, тело — четвертая ипостась [56]. И если еще будем исследовать, то окажется даже более; потому что много имен прилагается к человеку, как например внутренний человек и внешний человек (Рим. 7, 22; Ефес. 3, 16; 2 Кор. 4, 16). И все эти имена Писание употребляет в духовном смысле, обязывая наш ум к тому, чтобы ничего не оставляли мы из относящегося к спасению, и чтобы не было для нас повода к избежанию предлежащего нам. Итак, это есть в человеке; но не должно и много заниматься этим. Однако и по их мнению, если ум есть дух, и дух есть ум, а между тем и тот, и другой существует вне души, то опять на каком основании говорит Апостол: воспою духом, воспою и умом (1 Кор. 14, 16)? Этими словами он показал, что ни ум не есть дух, ни дух не есть ум.