Творения. Часть 1

Преследуемый арианами, св. Афанасий нашел себе убежище в пустынях египетских. Его укрыла здесь любовь отшельников, верных своему Архипастырю. Но потом, признал он за лучшее отправиться лично к Императору, – который находился тогда на Западе, – чтобы оправдаться пред ним в клеветах, распространяемых арианами, и объяснить ему истинныя причины своего удаления из Александрии. Все еще не верил он, чтобы такия несправедливости могли совершаться по воле Государя, который уверял его в своей благосклонности. Афанасий уже отправился в путь[300], вышел из Египта, достиг, может быть, Италии, – и узнал истинное положение дел после собора миланскаго: узнал о насилиях, каким подверглись Ливерий и другие епископы западные, – о намерении правительства – предложить всем епископам к подписанию новый арианский символ, и о назначении в Александрию новаго епископа Георгия. Тогда, не ожидая ничего добраго от личных объяснений с Констанцием, он решился возвратиться в свои пустыни, и в то-же время отправил ко всем епископам египетским окружное послание[301] в котором предостерегал их от новых замыслов со стороны ариан, убеждая – неизменно держаться символа, утвержденнаго на Соборе никейском. Заключая это послание, он писал о своих врагах: «доселе они не оставляют желания пролить нашу кровь; но это меня нисколько но безпокоит: ибо знаю и уверен, что терпящим будет награда от Спасителя, что если и вы, как Отцы, пребудите в терпении, будете образом стаду и отвергнете странное и чуждое изобретение нечестивых, то будете иметь утешение сказать: веру соблюдохом; и приимите венец жизни, егоже обеща Бог любящим Его». – Плодом этого воззвания было то, что епископы египетские соглашались лучше терпеть все, нежели приступить к сообществу арианскому.

Возвратившись к своим пустынножителям, св. Афанасий должен был искать себе безопасности в совершенной неизвестности. Потому, иногда оставлял и кров иноческий, и жил со зверями[302]. «И братии не можем мы видеть, – писал он к одному епископу, который находился в изгнании, как и он. – Свидетель Господь, что с той поры, как нас преследуют, не мог я видеть и родственников своих. Ибо чего не делают ариане? Стерегут на дорогах, смотрят за выходящими и выезжающими из города (Александрии, где были его родные), осматривают суда, бродят по пустыням, обыскивают жилища, допрашивают братию»[303]. При всем том, преданные своему Пастырю христиане александрийские находили средства доставлять ему нужныя сведения о своем положении.

Когда узнал он, что у православных отняты все церкви в Александрии, – в утешительном послании указывал им такия преимущества, которых не могли отнять у них никакие враги. «Они обладают зданиями, писал св. Афанасий, а вы имеете веру Апостольскую. Они владеют местом, но чужды истинной веры; a у вас отнято место, но в вас – вера. Разсудим, что более: место, или вера? Ясно, что вера ваша. Кто же более потерял, или кто имеет более? Тот ли, кто обладает местом, или кто – верою? Хорошо и место, когда в нем проповедуется Апостольская вера. Свято и место, когда там обитает Святый… Возвратит нам Бог и церкви, – мы веруем этому: а теперь не заменяет ли нам их вера»[304]? – Особенную заботливость возбуждали в Пастыре беззащитныя девственницы, которых неистовствующие враги подвергали поруганиям, ранам, смерти, и не позволяли даже погребать умерших. Св. Афанасий писал и к ним несколько утешительных посланий. К сожалению, оне не дошли до нас[305].

Утешая других, великий духом Афанасий сам не искал утешения от людей, но требовал от них только справедливости. Не успев лично объяснить Государю несправедливости тех обвинений, по которым ариане хотели представить его врагом благосостояния общественнаго, он послал теперь из пустыни к Императору свою апологию[306]. Здесь он раскрыл свои отношения к Императору Констансу и к возмутителю Магненцию, объяснил дело о служении в церкви, устрояемой Государем, до торжественнаго ея освящения, и почему не явился к нему, получив дозволение, котораго, впрочем, не просил[307]. Не оскорбляя Констанция и тению подозрения, – чтобы он мог верить клеветам, чтобы от него могли исходить такия несправедливыя повеления, – во всем жалуясь на своих врагов – ариан, Афанасий указывал своему гонителю легчайший выход из того положения, в какое поставили его клеветники, в отношении к защитнику православия. «Умоляю тебя, – писал он в заключение, – приими эту апологию, и возврати епископов и других клириков в их отечество и к своим церквам, чтобы, таким образом, обнаружилось лукавство клеветников, чтобы и сам ты, Государь, ныне и в день суда, имел дерзновение сказать Господу и Спасителю нашему и Царю царей Иисусу Христу: не погубих от Твоих никогоже. Вот кто строил всем козни! А я был поражен страдальческою кончиною и мучениями дев и другими оскорблениями, нанесенными христианам, и возвратил заточенных их церквам».