58) Язычники, видя это, пришли в страх и не отваживались ни на что более; ариане же и при этом не устыдились, но, как Иудеи, видя знамение не верили и эти неверные, и еще более ожесточались подобно Фараону, имея надежды, сокрытые где-то долу в царе и в его евнухах. Как язычникам, вернее же сказать негоднейшим из язычников, дозволили они делать описанное выше, потому что распоряжался ими и поощрял их к этому Фавстин, именуемый католикосом, но человек грубый нравом и развратный в душе; так ариане и сами стали поступать, подобно язычникам, чтобы, как ересь свою составили по образцу других ересей, так и в лукавстве им участвовать с непотребными. Посему, как сказано, иное делали чрез язычников; а что преступное совершали сами, то не превосходит ли всякое лукавство, не превышает ли злобу всякаго кровопийцы? Какой дом не был ими разорен? Чье жилище, под видом осмотра, не было разграблено? Какой сад не потоптан? Какой гроб не открыт? В предлог представляли они, что ищут Афанасия; а действительным намерением их было все расхищать и грабить встречающихся. У сколь многих дома были опечатаны? У сколь многих, что было в их странноприимницах, роздано воинам, которыя помогали арианам? Кто не испытал на себе их злобы? Кто, встретившись с ними на площади, не спешил укрыться? Кто, ради них оставив дом свой, не проводил ночи в пустыне? Кто, спеша сохранить от них свою собственность, не терял большей части имущества? Всякий незнакомый с морем не решался ли лучше пуститься в оное и изведать его опасность, нежели видеть их угрозы? Многие переходили из дома в дом, переселялись из улицы в улицу, из города в предместье. Как многие понесли разные убытки? Не имея при себе ничего, брали в заем у других, только бы избавиться от злоумышления еретиков.
59) Они всем показывали себя страшными, со всеми вели себя высокомерно, всякому ставя на вид имя Царя и как угрожая его гневом, так споспешниками в лукавстве имея дука Севастиана-манихея и развратнаго молодаго человека, также епарха, комита и лицемера католикоса. Многих дев, которые осуждали их нечестие и исповедовали истину, выбрасывали из домов, иных оскорбляли, когда они проходили по улицам, молодых людей из своего круга заставляли обнажать им головы, и женам своим дали волю оскорблять, какую хотят женщину. Честныя и верныя женщины уклонялись и уступали им дорогу; они же, ходя подобно Менадам и Эринниям, почитали несчастием, если не находили, кого обидеть, и со скорбию проводили тот день, в который не могли сделать зла. И вообще для всех были они столько свирепы и жестоки, что всякий называл их кровопийцами, убийцами, негодяями, подсмотрщиками, злодеями и всякими другими именами, только не христианами.
60) Подражая скифам, схватили они иподиакона Евтихия, мужа прекрасно служившаго Церкви, и избив воловьими жилами по хребту почти до смерти, требовали, чтобы сослан он был в рудокопню, и притом, не в какую-либо простую, но в ту, которая в Фено, где и осужденный убийца едва может прожить немного дней. Но что необычайно, не дали они Евтихию и несколько часов успокоиться после нанесенных ран, но настояли, чтобы немедленно был отослан, говоря: «если так будет сделано, все устрашатся и будут уже заодно с нами». Но Евтихий отошел не далеко, в изнеможении от ран не мог достигнуть рудокопни и умер в дороге. И он скончался с радостию, приобретя славу мученичества; нечестивые же и при этом не устыдились, но по Писанию, имея